— Я не об этом, — хмыкнул Олег, с некоторым сожалением прерывая Лидкины откровенно натуралистические излияния.
— А что еще можно увидеть в бане, — усмехнулась Лидка. — Парились от души. Поговорила я с ними немного. Вроде все понимают.
— Надеюсь, ты объяснила им, что к чему. А то получится, как с Шурой.
С Шурой Долгиной в прошлом году получилось плохо. Весь поход терпела она придирки Олега, а уже в поезде обозвала его мужланом и солдафоном, а всей Команде сказала, что больше с такими выродками ходить не будет. А потом слушок пошел о Команде, нехороший слушок. Слава богу, знали Олега и его Команду все старики из их туристической компании, знали и уважали. Потому слушок и приглушили. Но повторения такого оборота ни Команде, ни ему, Олегу, не нужно.
— А как же, — хмыкнула Лидка. — Даже предупредила, что кликать их будешь телками. Ты же не удержишься.
— Не удержусь, — рассмеялся Олег. — Ну и что они на это сказали?
— Переглянулись, а потом та что потемнее говорит как бы сама себе: что ж, пусть прозывает телками. Вторая же только рассмеялась. Будем надеяться, что шуму после похода поднимать не будут. В общем, первое впечатление неплохое, а подробнее тебе дней через десять расскажет Арнольд. Да, рассказала я им для острастки, как ты тогда с Оксаной обошелся.
— Зачем? — нахмурился Олег.
— Не знаю, — пожала плечами Лидка. — Вспомнилось вдруг — и рассказала. Во всех подробностях, да от себя еще присочинила, чтобы уразумели, что бывает с нарушительницами дисциплины.
Олег помрачнел. Еще одну Лидкину черту он плохо переваривал — активное женоненавистничество. Любила Лидка смачно пересказывать почерпнутые, как она уверяла, из книжек описания унижений женщин, показывать соответствующие фотографии и рисунки. Олега это коробило: мужчина-женоненавистник — это еще куда бы ни шло, понять можно, но женщина-женоненавистница — это какая-то патология…
…Светловолосая, коренастая женщина подошла к Соне и Кате, оценивающе осмотрела их голых, хмыкнула презрительно. От ее взгляда Катя даже поежилась, почудилось, будто выставлены они с Соней на невольничьем торгу, а женщина эта из покупательниц, сейчас щупать будет: стоит ли купить, а если стоит, то за сколько.
— Так вот, девочки, — строго сказала женщина, наконец-то посмотрев им прямо в глаза. — Порядки в нашей команде строгие: никаких романов, никакого кокетничества, заигрываний. Так что на время похода забудьте о всех ваших матримониальных устремлениях и чаяньях. Понятно?
