— А мне чудится — для обеих, — чуть слышно проговорила Соня. — Или для тебя такое неприемлемо?
— Более чем приемлемо, — усмехнулась Катя. — Расставаться с тобой я не хочу.
— А раз так, — вздохнула Соня. — То выбора у нас нет.
— Но это же наше решение, — возразила ей Катя. — Примет ли его Олег?
— Не знаю, — растерянно проговорила Соня. — И не отшатнет ли его от нас наше жуткое прошлое? Но вдруг… Эх, как же все странно и сложно. И все-таки нам самим нельзя опускаться до вымаливания прощения. А раз так…
— Да права ты, права, — быстрой скороговоркой перебила подругу Катя. — Только скажи честно: неужели тебе не страшно, не противно быть выпоротой?
— И страшно, и противно, — проговорила Соня. — Но все идет к повторению случая с Оксаной. И защитить нас некому, втроем мы здесь. А потому…
— А потому, — горько улыбнулась Катя. — Надо настраивать себя на порку. Считай, что убедила. Ладно, я на пару минут отлучусь.
— Смотри, не потеряйся.
— Да я недалеко отойду. Покричу, если что…
…Вернувшись назад с примусом, Олег узнал, что потерялась Катя: отошла по нужде и пропала, не откликается. Через пятнадцать минут он нашел-таки перепуганную женщину, благо та сошла на край снежника и оставила следы.
— Я стала кричать, а никто не откликается, — оправдывалась Катя, всхлипывая.
— Хорошо, что все обошлось, — проговорил Олег. — Вы бы хоть друг дружку не стеснялись. И поймите, наконец: ваша стыдливость до добра не доведет. Сказала: не смотрите в мою сторону — можешь не сомневаться, никто смотреть не будет. Горы не прощают безалаберности и самонадеянности.
По каменной осыпи Олег также проводил женщин по очереди: на этот раз первой Соню, а второй Катю. И вновь не обошлось без происшествий: Соня уронила палку и бросилась, было, за ней вниз. Хорошо Олег увидел и остановил женщину окликом. Катя же, решив пройти, как ей казалось, более легким путем, оступилась и чуть не сорвалась.
К шести часам, когда поднялись на отрог, видимость стала еще хуже. И, как на зло, ни одной подходящей для ночлега площадки, сплошной курумник. Олег то и дело сверялся с компасом, моля всех святых, чтобы здесь не было магнитной аномалии, и шел, стараясь не терять высоту, но и не забирать слишком вверх. Он вел свою маленькую группу осторожно, пристально вглядываясь в густую пелену облака. Приметив же, наконец, небольшое зеленое пятно среди голых камней, с облегчением вздохнул. Все, останавливаемся, ночлег.
Ночью хлынул пришедший с юга ливень, бушевала гроза, порывистый ветер рвал палатку, гнул дуги. К утру ненастье стихло, небо разъяснилось. Когда же они вышли из палатки, горы впервые предстали перед ними во всей красе. Женщины, первые выбравшиеся из палатки, разом ахнули и застыли в изумлении.
