— А Олег нас прощает и прощает, — задумчиво произнесла Соня. — Прощает и прощает…
— А что ему остается делать? — удивилась Катя.
— Мог бы уже и наказать нас, — голос Сони стал строже. — Нельзя нам принимать прощение, нельзя.
— Но раз сам Олег не заговаривает о наказании, то какой смысл самим напрашиваться? — недоуменно сказала Катя. — Ты что, забыла рассказ той женщины? Эта Оксана тоже сама стала напрашиваться. И что получилось? Не хотелось бы нарваться на такое.
— И мне не хочется, — грустно улыбнулась Соня. — Но…, - она помолчала немного. — Но лучше уж так, чем каждодневные пощечины прощения.
— Какая же ты правильная и принципиальная, — вздохнула Катя. — И все же я не хочу, чтобы с нами обошлись так же, как с этой Оксаной.
— А разве у тебя есть иные варианты? Лучшие?
— Конечно, есть, — не задумываясь, выпалила Катя. — Почему бы Олегу не выбранить нас хорошенько, наорать, обругать, как следует, пусть и самыми погаными словами?
— А на следующий день выдать новую порцию брани, еще похабнее, да? И превратить ругань и оскорбления в повседневный стиль общения. Пойми, Катюша: такое наказание оставляет рубцы не на попе, а на душе. Попа заживет быстро, а душа — никогда. После порки можно принять ласку, после нецензурной брани — нет. Такое общение приведет нас к полному отчуждению, а то и непоправимому. Разве не это привело к трагедии твоих родителей, Катя, сломало твою судьбу? Ты что, хочешь тоже пройти этим путем?
— Нет, — тихо ответила Катя, содрогнувшись всем телом. — Ты, как всегда, права: я и впрямь забыла то, что забывать нельзя. Наверное, потеряла голову от страха…
Она замолчала. Молчала и Соня. Вдруг Катя радостно встрепенулась.
— Но мне кажется, ты не к месту вспомнила об участи моих родителей. Они-то были супругами, а мы Олегу никто. Чужие, случайно встреченные женщины, о которых он забудет, еще не доехав до Москвы.
— Ты уверена? — спросила Соня, пристально глядя подруге в глаза. — А вот мне уже дня два мнится, что наша встреча — судьба. И что не случайно в этих горах мы оказались втроем…
— Если уж честно, и мне кажется все это неслучайным, — вздохнула Катя. — Словно кто-то всесильный ведет нас, подталкивая даже к провинностям. А вдруг это и впрямь так, а?
— Но тогда тем более нам нельзя губить все принятием прощения, ускользать от заслуженного наказания.
— Нельзя, — тяжело вздохнула Катя. — Хотя… Нас-то двое, а Олег — один. Так что судьба — для одной. А второй что делать?
