А сам с облегчением налил себе в ограненный сосуд слезы дракона и выпил, не закусывая, а лишь блаженно поднял глаза к огонькам мерцающим в ночи и воскликнул:
- Вот так проживешь всю жизнь и знать того не будешь, что над твоею головою висит звездное небо, и голубая луна выглядывает сквозь редкие облака. Красота, - выдавил из себя Крон и тут же прихлопнул комара, усевшегося ему на нос.
В это самое время в растворенное окно, «жу-жу-жу», влетело какое-то химерное насекомое, неизвестной породы, и, сделав круг, попыталось сесть ему на голову.
- Караул! - вскричал Крон и замахал руками, отгоняя жу-жу-жжащего шмелезавра.- А ну, брысь отсюда, распроклята ты мошка!
КАМПА В ИРИИ
Долго и однообразно тянется жаркий летний день.
Огненно рыжее светило колесницы Гелиоса катится по небосводу раскаленным колесом, обжигая все живое своим губительным жаром. День не приносит отдыха. Чуть закроешь глаза, стараясь забыться в чутком сне, и тут же просыпаешься от малейшего звука.
- Ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж, - протяжно жужжат пчелы, собирая медовую пыльцу.
Вольготно в степи, просторно, только шелест листвы все же роднее. Лес, такой родной и знакомый, манил Кампу к себе, то и дело, напоминая о прежней жизни среди девственных лесов дикой Европы, но девушка старалась гнать от себя воспоминания, связанные с домом.
Чтобы развеять однообразие кочевого житья, Ализонки-воительницы коротали свой досуг охотой и рыбалкой, благо мелкий дичи можно было настрелять вдоволь, а рыбы: больших зубастых щук да толстобрюхих линей водилось в речушке безмерное множество. Солнце поднималось выше, припекало сильнее.
Прячась от его жара, девы-воительницы устроили засаду в тени низкорослого папоротника, стараясь ничем не выдать своего присутствия. Так они прождали долго, пока стало совсем невмоготу, от невероятной жары раскаленной и паркой степи.
- Все, - сказала Лиомеда, - сегодня варвары не сунутся, можно отдыхать.
Ализонки, не спеша, покинули свое укрытие. Кто побрел в поле, осматривая кабанью тропу, кто пошел проверять сети, а Кампа пошла к небольшой рощице, одиноко стоявшей у излучины реки.
До чего же приятно в лесу услышать привычный шепот листвы, ощутить родной запах. Покружив в рощице, она отыскала развесистое дерево Гереха, в котором пчелы устроили свой улей. Крупные лесные пчелы, собрав сладкую пыльцу и нектар, возвращались в дупло, сновали туда-сюда и предупредительно жужжали.
- По когтям узнают льва, - Кампа всматривалась в отметины, оставленные на дереве от здоровенных когтей, - это саблезубая кошка пыталась дотянуться до сладкого меда, да, видать, пчелы искусали её до смерти.
