Следы, которые увидели богатыри, были четкими, и все кто их видел, уже не сомневались в том, что их оставил демонос. Черномор, как мог, успокоил людей, расставил силки, капканы, ловушки, засады и кордоны. В каждом дворе была устроена западня, и через некоторое время загадочный пришелец был пойман.
В одну из ночей жителей селения разбудил жуткий плач, похожий на мычание молочного бычка. Когда все бросились посмотреть, что случилось, богатыри уже снимали демоноса с острых кольев, вбитых в дно ямы. Демонос, пронзенный насквозь кольями, смотрел налитыми кровью глазами на варваров, устроивших ему западню.
- Как тебя зовут? – спросил Черномор у чудовищного видом йотуна.
- Офигелло, - только и сумел выдавить из себя демонос, жадно хватая жабрами воздух.
Он еще что-то пытался сказать, но издав протяжное мычание, испустил дух.
Молча стояли люди над мертвым телом, не привычен человеку вид этих млекопитающих тварей. И, правда, тут было на что посмотреть. Выпученные, как у улитки очи, жабры, рыбий хвост, копыта бычка и тело, покрытое слипшейся шерстью, густо усеянной клещами, ракушками да струпьями, по которой сочилась зеленая кровь, вытекающая из ран. На лопатках две мозолистые культи, иссеченные рубцами, остатки мощных крыльев, которые, по-видимому, были обрублены топором.
- Я думаю, его изгнали свои же, может это вор или убийца, а может и шпион какой глазастый, - рассуждал Черномор.
- Во всяком случае, его следует подвесить на лобном месте в назидание всем остальным демоносам, сующим свой длинный нос на нашу территорию.
Как они порешили, так и сделали. Труп йотуна подвесили на площади к одному из миндальных деревьев, чтобы все могли его хорошенечко рассмотреть, а когда он начал разлагаться, сожгли на костре без погребальных обрядов, как кусок мяса, а пепел развеяли над морем. Так и не узнали люди, из-за этого демоноса гибла птица или нет, но, впоследствии, ни одна из девиц не зачала выродка.
Еще раз, осмотрев дальние кордоны, дядька Черномор повел своих витязей домой. Семимильными шагами они дорогу меряют, путь длиною в неделю их тридцати весельная ладья в один день пробегает. Вот уж и берег родной.
Смотрит титан Океан, дивуется, море синее всколыхнулося бурливо, и к берегу причалила тридцати весельная ладья.
- Выгружайся, - скомандовал кормчий.
И тут же на берег пустой вышло тридцать три богатыря, блестя на солнце золотом кольчужной чешуи. Все красавцы молодые, великаны удалые, все равны как на подбор, с ними дядька Черномор.
