- Да, в таком месте я не прочь побывать, - отвечает ей Садко-гусельщик, только одна беда - я плавать не умею.
- Это не беда, - ему медуза отвечает, - садись ко мне на спину, и я быстро довезу тебя, куда следует.
Забрался он к ней на спину, гусли приладил, и поплыли они по волнам морским. Ехали, ехали, тут Садко и спрашивает:
- Далеко еще, уж очень скучно мне ехать! Может, я сыграю чего-нибудь на гусельках.
- Ты сиди смирно да держись крепче, а то чего доброго в море свалишься, - отвечает ему медуза и дальше плывет.
Так, переговариваясь, они плыли еще какое-то время. Наскучило Садку это плаванье, достал он свои гусли яровчатые и как ударил песню звонкую. От неожиданности медуза аж на месте подпрыгнула и гусельщика в море сбросила, что с ним дальше было, он не помнит.
Может, утонул, а может, и нет, только проснулся он в море-океане, аж на самом дне морском. Огляделся, а кругом чудеса невиданные, диковинки неслыханные, увидал, что сквозь толщу вод печет красное солнышко, а в теплой и прозрачной воде растет необыкновенный лес, сказочный. Красные, зеленые, голубые и черные коралловые деревца тянутся к свету своими тоненькими веточками, а среди них порхают рыбки разноцветные, одетые во все цвета радуги, играют друг с дружкою в догонялочки.
Одни из них уставились большущими немигающими очами на Садко, другие так и норовят лизнуть его лицо своим шершавым языком. Махнешь рукой - отплывут в сторонку полосатые рыбешки, остановятся и смотрят подозрительно. Или вдруг кидаются врассыпную, испугавшись огромной рыбины. Цап-царап и уже трепыхается в её ядовитой пасти радужная рыбка. Ням, ням, и нет её. А под ногами ползают, снуют туда-сюда морские звезды, своим сильным, похожим на щипцы ртом, отламывают от кораллов веточки, хрум, хрум, и нет кораллового деревца, перетерла звездочка его своими зубками.
Подивился Садко всем этим чудесам, но еще больше удивляется прекрасному дворцу, всюду перламутр, всюду золото, и каждый камень резной, и каждая жемчужина золотом расписана причудливо. А во дворце том перламутровом сотни ходов да выходов, в которых кишмя кишит нечисть подводная, тыщи залов и все в жемчуга скатные одеты, мириада комнат зеркальных да перламутровые чуланчики. А еще палаты коралловые, не палаты, а диво дивное, златом серебром изукрашенные.
Походил он по дворцу, подивился красотам невиданным, смотрит - сидит на троне царь морской, если нашими земными мерками мерить, вылитое чудовище. Посмотрел царь морской на утопленника, немало подивился его обличию, а затем таковы слова молвил:
