Подойдя, я кинул взглядом пациента и аппаратуру. Всё, вроде бы, работало нормально, аппарат гудел, пациент дышал. От сердца у меня отлегло, но злость не прошла.
— Я тебя, как человека пустил, для чего, что бы ты тут шастал? — Себя я уже корил последними словами, что вообще прельстился на пакет и впустил бандюгана в отделение.
— Димыч, не сердись, я по любопытству, я ж у него ничего не трогал, что я — придурок, услышал — гудит что–то, дай, думаю, загляну. А тут смотрю — ё-моё. А чего с ним?
— Не твоё дело — хмуро отозвался я. — На, держи свои катетеры и, давай, пошли отсюда.
— Да Димыч, не сделал я ему ничего, ну прости, если что…. А он, промежду прочим, тоже сиделец, — толстым пальцем Череп указал на запястье парня.
Там действительно виднелись пять точек: четыре образовывали квадрат с пятой в центре.
— Крытка, — уверенно пояснил Череп. — А ещё какие–нибудь партаки есть у него? Ну, наколки?
— Есть вроде, — я немного задумался, вспоминая, потом обошел стол и повернул ладонью вверх левую руку больного. Почти на всё предплечье, синел мастерски выколотый кинжал, который обвивала змея, тоже очень искусно выполненная. Клыки она хищно оскалила, и над головой у неё была выколота маленькая коронка с расходящимися от неё лучами.
— Интересно, — протянул Череп. — Если пацан не врет, кивнул он головой на парня, — то он обещался ментам за что — то отплатить, а коронка вот эта означает, что обещание своё он уже выполнил.
— Ладно, давай, пошли.
— Спасибо за катетеры. Димыч, ну, не сердись.
Мы вышли из отделения, Череп потопал вниз по лестнице, я же пошел в ординаторскую, думая над прощальным взглядом, который Череп бросил на ремзал, а перед окончательным уходом — и на меня. Уже возле дверей ординаторской я вспомнил, когда Череп смотрел точно так же, холодно и деловито, — это было в кафешке, где я был мимоходом, забежал выпить бутылочку пивка. Череп же там гулял со своей кодлой — мелкими шавками, вчерашними десятиклассниками, польщенными влиянием такого крутого уркагана к своей особе. И кто–то из них высказал Черепу чего–то невпопад, точно, именно тогда Женя Бастырев и посмотрел таким же взглядом на собеседника. За столом у них сразу стало тихо, чего я и обратил на них внимание, и Черепов взгляд запомнил. Через секунду тарелка с чем–то дымящимся разбилась у бедолаге на голове, щедро сдобрив короткий ёжик кетчупом, сам же обладатель ёжика ошалело вскочил, но получив короткий, без замаха удар в челюсть, полетел спиной вперед, сметая по пути стулья и столики.
