- Ну, было. Было.
- Так. - Данька пытался найти еще что-нибудь, в чем виновато детство.
- А во время шторма? - Вспомнил Даня. - Того первого шторма, когда я с ребятами боролся со стихией.
- Я рядом был.
- А я думал, тебя волной смыло. - Ехидно заметил Данька.
- Нет, ты же видишь, я здесь. - Оправдывался Юн.
- Ладно. А когда мы с тобой, я еще был юнгой, мы стояли на палубе, а ребята пошли на абордаж. Помнишь? - Сам Данька помнил, как прирос ногами к палубе. И те ужасные картины.
- Помню, - признался Юн.
- Тогда мы с тобой впервые увидели, как льется кровь. Как убивают. Крики. Ты же испугался. Испугался, Юн? Это я из-за тебя стоял там в ступоре. Двинуться не мог.
- А я тут причем? Это ты сам застрял.
- Ага. А потом меня капитан тряс рукой, а рука в крови.
- Нет худа, без добра. - Говорил парень. - Когда ты увидел эти пятна крови на своей рубашке, здесь в этой комнате, когда ты вернулся оттуда, ты понял, что это не сон. А то еще бы долго думал, что все тебе приснилось.
- Думал бы. Я из-за тебя, Юн, ободрал ладони, когда спускался по канату с мачты. Потом из-за тебя, труса, прятал ладони от матери, что б она не увидела, что я их ободрал.
- Ты всегда во всем меня винишь. Если маленький, то и виноват. Так? - Голос Юна задрожал, он по настоящему обиделся.
- Да, ладно. - Даньке отчего-то стало опять жалко этого пацана. - Не сердись.
- Зато в первом бою, - оживился Юн, - как я тебе помог.
- Это когда? Когда я убил испанца? - Данька хлопнул себя по колену рукой.
- Да. Это я тебе помог. Это же я тренировался с капитаном Свеном.
- Кто тренировался?! - Возмутился Даня. - Это меня капитан обещал сделать настоящим матросом. Это я учился сражаться, стрелять. А ты где-то отсиживался.
- Я не отсиживался. Я еще раньше учился фехтовать. Вспомни, я дрался с Извечным Злом.
- Это, с которым? - Спросил Даня. Увидел на столе книжонку в тонком переплете, которую он когда-то любил читать. Книга о скромном герое. Взял ее двумя пальцами.
- Вот с этим злом ты сражался?
- Да. Ты припомни, Даня, вот я со шпагой на кухне, а Зло бросилось на меня...
- Опомнись. Опомнись, Юн. Какая шпага? Ты схватил тогда кухонный нож, зажал его в своей ручонке, встал, стоял, как раскоряка и воображал, что дерешься с извечным Злом.
- Я с ним дрался! - Заявил Юн.
- И ты думаешь, это мне помогло?
- Конечно, - сообщило детство, - а потом мы бросились дальше в бой.
- Вот, вот. Именно бросились, очертя голову. И все из-за тебя. - Сказал Данька. - Если бы не ты. Ты тогда испугался. Испугался, что парни будут говорить, ты трус. Поэтому ты бросился ни о чем не думая.
