С прогрессом науки все более обнаруживалась ограниченность господствовавшего в умах многих естествоиспытателей, метафизического метода мышления. В рамках механической картины мира, господствовавшей в естествознании в XVII—XIX вв под вергались абсолютизации известные механические законы движения, физические свойства и состояния материи. Они распространялись как на микромир, так и на все мыслимые пространственно-временные масштабы Вселенной. Единство мира понималось как однородность и единообразие его строения, как бесконечное повторение одних и тех же звезд, планет и других известных форм материи, подчиняющихся вечным и незыблемым законам движения. Казалось, что абсолютная истина уже близка, основные законы мироздания открыты и лишь чисто технические трудности не позволяют вывести свойства различных химических соединений и даже живых организмов из динамических законов движения атомов. Выдающийся ученый начала XIX в. П. Лаплас писал:
«Ум, которому были бы известны для какого-либо данного момента все силы, одушевляющие природу, и относительное положение всех ее составных частей, если бы вдобавок он оказался достаточно обширным, чтобы подчинить эти данные анализу, обнял бы в одной формуле движения величайших тел вселенной наравне с движениями легчайших атомов: не осталось бы ничего, что было бы для него недостоверно, и будущее, так же как и прошедшее, предстало бы перед его взором» >21>.
Но природа оказалась гораздо сложнее, чем думали многие физики и философы. Во второй половине XIX в. исследованиями Фарадея и Максвелла были установлены законы изменения качественно новой по сравнению с веществом формы материи — электромагнитного поля. Эти законы оказались несводимыми к законам классической механики.
В конце XIX — начале XX в. последовала новая серия открытий: радиоактивности, сложности химических атомов, электронов, изменяемости массы тел в зависимости от скорости, кванта действия. Была установлена неприменимость ряда законов механики к объяснению структуры атомов и движения электронов, открыта зависимость пространственно-временных свойств тел от скорости их движения. В физике возник кризис механической картины мира и метафизического понимания материи. Однако идеалисты, и прежде всего представители эмпириокритицизма, истолковали его как кризис всей физики и даже как крушение материализма в целом, который они отождествляли с механическим пониманием природы. Радиоактивный распад атомов они истолковывали как «исчезновение» материи, превращение материи в энергию.
