– Беда, Вася, лес горит!
Василий Петрович вскочил с места.
– Ты что? Где?
– Да рядом совсем, колодец в конце деревни, а от него по дороге метров сто, – сосед указал
рукой направление. – Там где справа молодой подлесок. А горит слева, в глубь леса, но с
дороги видно. Мы с Серегой как узрели, про купание забыли, сразу назад… Пока не
сильно… Только загорелось, похоже…
Все уставились в заданном направлении. С холма хорошо видно было округу, и вдали из
леса действительно поднимался столб плотного белого дыма.
– Горит. – Коротко констатировал Василий Петрович, вновь садясь на табурет, неспешно
продолжая завтрак. – Лена, звони в пожарку!
– Я уже вызвал, – сказал Викторыч, тревожно глядя на дым.
– Ничего, – вмешалась Леночка, – больше звонков – быстрее отреагируют… Да, девушка, здравствуйте, деревня Гостинино, лес горит, хорошо горит…
Лена еще какое-то время внимательно слушала, потом сказала «спасибо» и отложила
мобильный телефон на край стола. На вскинутый на нее взгляд Василия Петровича с
немым вопросом, ответила коротко:
– Едут.
– Сейчас много где горит, – ни к кому не обращаясь сказал сосед.
Василий Петрович пожевал еще немного, но кусок в горло не лез. Запил все молоком и
задумчиво принялся чистить от скорлупы отварное яйцо. Лена с Викторычом во все глаза
смотрели в сторону пожара.
– Успеют?
– Да кто ж их знает.
– Хорошо горит.
– Да, разгорается.
– Если до деревни дойдет, то только держись…
– И не говори, Александр Викторович.
– Мы-то еще посреди поля, отобьемся, а наверху на холме лес вплотную к домам стоит.
С трудом запихнув в себя яйцо и сделав последний глоток молока, Василий Петрович, поднялся и подошел к жене. От взгляда не укрылось, что дым стал плотнее, а столб его
толще, и к небу поднимается быстрее, а значит, внизу становится жарче.
– Пойдем посмотрим? – предложил он.
Викторыч молча кивнул.
– Не успеют, – это он про пожарных, – спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
Лена вновь взяла телефон в руки.
– Надо Ване звонить, – Ваня – фермер, у которого они молоко берут, – у него связи в городе
есть. Может по своим каналам шуганет пожарку, а то долго ехать будут.
– Звони, – согласился Василий Петрович, – и Петьку подними, хватит ему дрыхнуть.
Петька – отрок двадцати лет, единственный сын, парень толковый и обязательный мог
спать до обеда. Хоть из пушки пали. Но ради такого дела не грешно и разбудить.
Подхватили с соседом ведра да лопаты – и на пожарище. Не сказать, что бегом, но и не
прогулочным шагом тоже. На подходе оценили, что на воду надеяться нечего: от
