офицера, ни разу не перебив его монолог, он тихо произнес:
– У нас нет тех, кого вы ищите.
– У меня другая информация, – не согласился Штурмин. – И я не могу уйти без Агронома. -
Его бойцы уже отцепили по периметру площадь и контролировали все выходы. –
Попросите, пожалуйста, никого не покидать территорию.
– В храме только верующие. Мирные прихожане, а не боевики, – стоял на своем имам, не
повышая голоса и не сводя взгляда с вооруженного гостя, который грозился принести
много бед в случае неповиновения. – Вы можете убедиться сами, пройдя со мной… только
без оружия.
– И, тем не менее, я бы попросил всех выходить через организованный нами коридор, чтобы иметь возможность досмотреть подозрительных лиц.
– Хорошо, – безропотно согласился имам. – Идем?
Оба понимали, что сейчас Штурмин получил большой подарок, позволивший на первом
этапе избежать кровопролития. Конечно, федералы в его лице не могут отступить, но
любое сопротивление со стороны прихожан вызовет конфликт, который выльется в бойню, и в ней уж точно не будет победителя.
Капитан неодобрительно крутил пальцем у виска, наблюдая, как командир снимает
бронежилет, избавляется от пистолета и короткоствольного калашникова.
– А ведь я – ваш заложник, – сказал Штурмин, когда они плечом к плечу с имамом, как нож
сквозь масло, проходили через скопление черноволосых мужчин и более агрессивно
настроенных подростков – детей войны.
– Вы – наш гость, – улыбнулся имам, и в глазах его сверкнула мудрость веков. – Вы
должны видеть в нас не только врагов…
Без тяжести бронежилета, без упирающейся в бок кобуры, без плотно завязанных вокруг
щиколотки берцев, в одном только камуфляже Штурмин ощущал себя голым на лобном
месте, всходящим на эшафот под восторженные выкрики зрителей. На него смотрели, показывали пальцем, от него шарахались, как от чумного.
В горле пересохло, конечности одеревенели, пульс грохотал в голове, как дизель-молот, забивающий сваи. Любое неосторожное движение, слово, жест или взгляд, и мирные
крестьяне растерзают его на части, видя в нем виновника всех бед, вершащихся на
чеченской земле.
– Не бойтесь, – имам едва коснулся его руки, чувствуя крайнее нервное напряжение. – Вы
можете удостовериться, что среди нас нет никаких бандитов.
Он обратился к верующим с призывом проявить смирение и терпение, не подчиниться
вооруженным людям, а пойти навстречу солдатам, получившим ложную информацию,
помочь им убедиться, что жители Турпал-Юрта не несут угрозы и не жаждут войны. Не
