Ребята подошли к самой пирамиде. Кругом нее и на ней работа кипела, как в муравейнике, мускулы загорелых, точно бронзовых рабочих, напрягались в тяжелых усилиях Здесь же работали каменотесы, но звуки их ударов по камню терялись в общем шуме работы.
Там и тут среди этих работающих, бронзовых и уже потных от напряжения и усталости тел, виднелись надсмотрщики с палками или кнутами в руке.
На них была одежда, отличающая их от рабочих, а упитанное тело говорило, что оно питается отлично и чувствует себя хорошо.
Одни из надсмотрщиков, особенно откормленный и надменный, завидев наших путешественников, направился к ним. Это был скриба Пентоирит. Это он вчера распорядился отколотить палками Фоше.
Ему доставляло удовольствие не только наказывать бессмысленно жестоко кнутом или палками рабочих, но и забивать их до смерти.
Лучше не попадаться ему на глаза. И Фоше, согнувшись, побежал между грудами камня.
Не зная, в чем дело, за ним последовали наши ребята. И Масперо ускорил шаги, не отставая от наших ребят.
В стороне от них в это время послышались крики и шум многих голосов, и это отвлекло внимание Пентоирита от наших ребят.
Фоше спешил к северной стороне пирамиды, где было отверстие для входа вглубь.
И вот они уже за низким дверным отверстием и, согнувшись, быстро идут по темному, низкому коридору. Сюда слабо доносится шум работы.
Ступенчатый коридор идет наклонно вниз.
Вероятно, он ушел уже под гранитное основание пирамиды. Сыро и темно, но Фоше уверенно идет вперед по знакомой дороге.
И вот узкий и низкий коридор вводит их в будущую усыпальницу фараона.
Она состоит из трех комнат, неодинаковых размеров: в одной из них при свете горящей здесь масляной лампы, ребята увидели саркофаг, каменный гроб фараона. Каменная же крышка его лежала рядом в ожидании хозяина.
На стенках саркофага и на стенах этих трех комнат ребята в первый раз в жизни увидели иероглифы, египетские буквы, и рисунки искусно вырезанные на камне и изображающие различные сцены из жизни фараона, причем на всех их фараон изображался огромным, а остальные люди маленькими и ничтожными,
И надписи и рисунки эти были работой Фоше.
Видно было, что ему приятно, что ребята с таким интересом рассматривают его произведения.
— А зачем ты эту сволочь рисуешь такой большой? спросил Сережа Ступин. После встречи с фараоном на дороге, он иначе и не называл фараона.
— И почему у всех выворочены плечи? — добавил вопрос еще кто-то.
Его об этом бесполезно спрашивать, — сказал дядя Масперо. Он рисует так, как это требуется но шаблонам египетского искусства. Проходили столетия ка столетиями, сменялись одни династии фараонов другими, а египетские художники неизменно продолжали рисовать так, как рисовали их предки.
