— Так вы собираетесь довольствоваться ролью кастеляна в Вулверстоне?
Не удивившись прямому вопросу, Минерва пожала плечами. Она с готовностью ответит на любой его вопрос. Ничто не разрушит впечатления от сидящего рядом мужчины, с широкими на фоне стула плечами, на подлокотниках, которого покоятся руки, длинные пальцы одной руки обхватили бокал. Его присутствие заставляло ее нервы находится в состоянии натянутой струны.
— Я не буду всю жизнь кастеляном. Как только вы женитесь, и ваша герцогиня возьмет бразды правления в свои руки, я планирую отправиться в путешествие.
— Путешествие? Куда?
Куда-нибудь подальше от него. Минерва изучала только что вышитую розу; она не помнила, как ее вышила.
— Пожалуй, в Египет.
— Египет? — ему не понравился ее выбор. — Почему туда?
— Пирамиды.
Устремив на нее мрачно — задумчивый взгляд и глотнув бренди, Ройс спросил:
— Я слышал, что территория возле пирамид изобилует берберскими племенами, варварами, не гнушающимися похищениями леди. Вы не можете отправиться туда.
Минерва представила, как сообщает ему, что давно мечтает быть похищенной варваром, что мечтает, как он забросит ее на плечо и унесет в свой шатер, где он бросит ее на шелковое покрывало и разденет, а потом указать герцогу, что он не имеет никакой власти приказывать ей, куда ехать. Вместо этого девушка довольствовалась ответом, который понравился ему еще меньше. Ласково улыбнувшись, она посмотрела на вышивку.
— Посмотрим. Там будет видно.
Нет, не будет. Она не приблизиться к Египту или к любой другой стране, кишащей опасностью. Ройс хотел прочитать ей лекцию о том, что его родители старались не для того, чтобы она потратила свою жизнь в ложных приключениях…но с его характером, ее ответ мог только нагнести напряженность, поэтому он поджал губы и промолчал.
К его облегчению, Минерва воткнула иглу в работу, свернула полотно и положила его в корзину. Наклонившись, она убрала ее на место и, выпрямившись, посмотрела на него.
— Я отправляюсь отдыхать, — Минерва встала. — Не вставайте, увидимся завтра. Спокойной ночи.
Герцог в ответ буркнул:
— Спокойной ночи.
Его взгляд проводил девушку до двери, пока он сражался сам с собой, чтобы остаться сидеть в кресле и отпустить ее. Ее идея о Египте пробудила в нем, что-то примитивное — даже первобытное. Голод плоти превратился в боль, как только за ней закрылась дверь.
Ее комната находится где-то рядом с его новыми апартаментами; несмотря на постоянно растущее напряжение, он не собирался туда.
