Его уважение к ней, как к противнику, поднялось на еще одну ступеньку. Ройс посмотрел на Маргарет.
— Я не возражаю.
Герцог не видел другого выхода; если он запретит, его сестры будут дуться и дергать его до тех пор, пока не добьются его согласия. Он приподнял бровь.
— С чего вы начнете?
Маргарет просияла.
— «Ромео и Джульетта». У нас до сих пор сохранился сценарий, костюмы и декорации, которые мы использовал давным-давно, — она в знак признательности пожала его руку, затем отпустила ее. — Я должна пойти и рассказать об этом Сюзанне. Она должна сыграть Джульетту.
Ройс посмотрел ей вслед; по вопросам, заданным ей, и ее ответам, он понял, что всех заинтересовало данное развлечение.
Минерва, как послушный кастелян, осталась стоять рядом с ним.
— Я полагаю, — сказал он, — что сегодня вечером мы будем наслаждаться «Ромео и Джульеттой».
— Они планировали это.
— Где?
— Музыкальная комната. Там постоянно проводили спектакли. Постамент и занавес все еще там.
— И, — самый важный вопрос, — когда ты сделала это гениальное предложение?
Минерва заколебалась, услышав в его голосе нотки недовольства.
— Сегодня утром за завтраком. Они жаловались на то, как здесь скучно.
Спустя мгновение Ройс пробормотал:
— В следующий раз, когда им станет скучно, рассмотрите другие варианты.
Обернувшись, он посмотрел на нее и увидел ее улыбку.
— Вам не было скучно сегодня.
Не было смысла лгать.
— Пожалуй, нет. Но совершенно точно мне не будет скучно сегодня вечером.
Ее улыбка стала шире, когда она посмотрела в сторону двери.
— Вы не можете иметь все.
Ретфорд пригласил всех на ужин. Обдумывая ее слова, Ройс взял девушку под руку. Отметил неожиданно участившийся пульс. Опустив голову, он повел ее в сторону двери.
— Но я хочу, чтобы у тебя было все. Все, и даже больше.
Снова усаживая ее рядом с собой, Ройс отомстил ей так, как было в его силах. Подведя ее к креслу, провел рукой по ее талии, а выпуская руку и своей руки, погладил кончики пальцев.
Минерва пережила это, призвав всю силу духа, которую смогла. Натянутые нервы и потревоженные чувства были той ценой, которую она готова была заплатить, чтобы избежать его герцогской постели.
К ее сожалению, никому — даже Маргарет — не казалось странным, что он уделяет ей столько внимания. Опять же, он, откинувшись на спинку кресла, заставил повернуться ее к нему лицом, и их разговор оказался личным; видимо, другие думали, что они обсуждают дела поместья. Вместо этого…
— Мне кажется, что пьеса «Ромео и Джульетта» — не твой выбор, — Ройс откинулся на спинку кресла, держа в руках бокал с вином.
