- История не знает-с целей. Она управляется законами.
- Законами хищничества одних, индифферентизма других и бессердечия третьих. Мы с вами-с будем наслаждаться, желать свободы, а для большинства прозябание. Это-с не так, и история, сколько я понимаю, не совсем шла так. Были люди, есть они и будут, для которых страдания масс были единственным двигателем их деятельности. Они были только выразителями этих же масс.
Николай продолжал развивать свою аргументацию, но он не столько развивал, сколько увлекался и горячился. В словах его звучало чувство и отсутствовала доказательность.
Алексею Алексеевичу не стоило большого труда сбить с позиции своего молодого противника. Своим тихим, ровным голоском он полегоньку, с видом пренебрежительной снисходительности, разбивал его. Николай чувствовал, что правда на его стороне, чувствовал всем существом своим, что в доводах Присухина, по-видимому основательных, скрывается высокомерный эгоизм, но видел, что ему не совладать с мастерской диалектикой противника, с солидностью его эрудиции. Он не мог не заметить, что Присухин играет с ним, как старый, опытный боец. На одно его доказательство, на одну его цитату он приводил несколько других, причем упоминал такие сочинения, о которых Николай и не слыхивал.
Но Вязников нападал еще с большего запальчивостью на Присухина и под конец стал так горячо спорить, что Присухин проговорил:
- Э, да вы, Николай Иванович, как посмотрю, горяченький в спорах. Впрочем, глядя на вас, я вспоминаю свою молодость... Когда я был юн, я также был горяч; но уходили коня крутые горки.
О своей горячности Алексей Алексеевич упомянул, как кажется, ради извинения молодому человеку. Сам он едва ли когда-нибудь горячился.
- Молодость тут ни при чем. Есть и молодые, которые проповедуют ту же доктрину, хотя и не так последовательно. Она крайне удобная... заставляет мириться со всем, глядеть на правых и виновных хладнокровно и, главное, не стесняться.
- Что делать-с. Наука - не прокурор судебной палаты!.. Вы давно изволили кончить курс? - прибавил Алексей Алексеевич.
- В настоящем году! - резко отвечал Николай.
- В настоящем... По какому факультету?
- По юридическому...
- Значит, мой collega. К нам в присяжные поверенные?..
- Еще не знаю-с.
- Конечно, к нам. Когда-нибудь сразимся, значит, и в суде... С таким противником приятно спарить, и мы еще, надеюсь, поспорим, а теперь... я боюсь, не надоели ли мы дамам! - прибавил Присухин и заговорил с одной из барышень.
