Особенной остроты конфликт достиг на батарейных учениях в конце апреля.
Первым по тревоге прибыл Таиров. Через мгновение тонкий пронзительный голос лейтенанта уже слышался в парке. Таиров готовил огневиков.
"Начало хорошее, — подумал Березин. — Кажется, на Гаджи все же подействовало. Иващенко прав: Гаджи хороший командир. Сегодня же поговорю с ним". Батарейное учение развивалось гладко. Достигнув заданного рубежа, батарея развернулась и, заняв боевые порядки. начала подготовку к стрельбе. Днем Сергей дал еще одну вводную.
Заняв новый наблюдательный пункт, Березин поставил задачи на организацию разведки и связи. Пока орудия меняли огневые позиции, он решил потренировать разведчиков и вычислителей, как это сделал бы командир взвода управления, если бы он у них был.
Разведчиков было трое: высокий Гасанов, с черными, как две полоски сажи, бровями, Пронин, коренастый, неторопливый, и командир отделения Канатин, угловатый парень с добрыми подслеповатыми глазами. Связистов же было двое: Степан Морщаков, или, как его ласково называли, Стива-шахматист, первая доска полка, и узбек Хамра Раджабов, которого за сдержанность и степенность красноармейцы шутливо величали лордом.
Березин увлекся занятиями с разведчиками и вычислителями. Потом он решил включить в игру огневые взводы.
— Передавать на батарею! — приказал лейтенант. — Огонь! — скомандовал он и взял бинокль.
Огневая не отвечала.
— Похоже, что линия цела, а трубку бросили, — неуверенно произнес Морщаков.
— Провода целы, — подтвердил запыхавшийся связист Раджабов, бегавший на линию искать повреждение. — У них, наверное, обед. — По смуглому лицу Хамры Раджабова стекали капли пота. Раскосые черные глаза удивленно смотрели на командира.
— Команды обедать не было, — нахмурился Березин. — Продолжайте занятия. — И, выйдя из окопа, пошел в сторону огневых позиций.
Он шел напрямик через поле. Минут через двадцать Сергей подошел к огневым позициям. Он еще издали увидел громадные стволы орудий, торчавшие из-под маскировочных сетей. Людей не было. Стояла удивительная тишина. «По-видимому, действительно обедают, хотя и не доложили», — додумал Сергей, подходя к крайнему орудию. За гаубицей стоял вооруженный боец. Увидев лейтенанта, он вытянулся, приветствуя его. Березин медленно обходил орудия. Маскировка была выполнена небрежно. Но надписи, сделанные мелом на щитах орудий, свидетельствовали о том, что здесь проходили занятия. У четвертого орудия его догнал Таиров.
