Праздник игрушек | страница 2
и многие, многие другие. В стене оставлен проход, через который Шурик попадает на большую площадь, украшенную высокими мачтами, обвитыми разноцветными лентами и гирляндами цветов. Здесь небывалое оживление: громкий разговор, беготня, поскрипывание кару-
сели, звуки труб и литавров, удары в барабан. Шура находит здесь всех своих старых знакомых.
Перед хорошенькой франтихой (правда, в несколько старомодном платье) низко раскланивается щеголь во фраке, держа высокий цилиндр в руках; проходит и милый оловянный солдатик с неизменным своим ружьем на плече. К карусели пробирается разряженная барыня в огромном капоре, с большой муфтой в руках. Даже крестьяночка, нарисованная на крышке фарфоровой книжечки, и та не устояла на мамином туалете и как была — в деревянных сапогах — явилась на праздник. А карусель? Вот хитрая! Ведь она только притворялась сломанной и не хотела двигаться с места, сколько ни старался Шура, а теперь она так быстро кружится, что лошадки не поспевают за ней, и двеиз них совсем съехали на бок.
Король в тюрбане с поднятым огромным мечом, королева в пестром платье с короной
на голове, медведь с гитарой… все, как есть, все собрались на этот великолепный праздник. У одной из мачт стоит всадник и трубит, что есть сил, созывая всё вновь и вновь
прибывающий народ. Недалеко от карусели помещается кукольный театр, но пока представления еще нет, и занавес опущен. Дальше виднеются деревья, унизанные чудными спелыми
яблоками и грушами. Всем позволено набивать себе рты и карманы сочными плодами, которые сами от тяжести падают на траву. К Шуре неожиданно подскакивает презабавный
китайский козел: полосатый, весь увешанный бубенцами, с большими красными кисточками
на изогнутых рогах. Шура сперва пугается, но страх его проходит, как только козел с ним
заговаривает: „Милый Шурик, я тебя давно знаю, ты меня гладил и ласкал, когда еще был
совсем маленьким, я тебя очень люблю и хочу показать тебе наш праздник, а то ты можешь тут легко заблудиться!"
Только такого товарища не доставало Шуре; с радостью отправляется он вслед за козлом.
По другую сторону от театра сидит великан-турка с огромной головой и крошечными
ножками; одет он в красную рубашку и синие штаны, на голове у него чалма, а за спиной
ранец. К нему так и валит народ, привлекаемый ударами в барабан и громкими звуками
полкового оркестра. Подходит Шура ближе, смотрит и ужасается — уж очень страшная у
турки рожа: огромный горбатый нос, круглые брови и торчащие кверху усы. Перед туркой
