Изнеможенный, он откинулся на подушки и медленно возвращался назад, к реальности. Исида положила голову ему на грудь и ждала, пока дыхание успокоится, пока легкий ветерок из окна немного охладит разгоряченное тело. Но внутри ее не утихало жжение его заряда. Ей казалось, что в ней началась какая-то работа, что они соединились там внутри, и она оплодотворена.
Он на мгновение задремал, но сразу проснулся от ее поцелуев. Она целовала его, губы, руки, грудь, бедра — не оставляя обойденным ни один кусочек. Ее нежные пальцы пробегали по всем закоулкам его тела. Вот губы смело обхватили его орган, и он стал увеличиваться, наливаться силой. Он гладил ее грудь и чувствовал, как та опять была налита жаром. Дыхание Исиды стало глубже, она прерывисто вздыхала. Она раскинулась под ним, как сдающаяся крепость, и он рывком отворил ее ворота. Ему было тесно сейчас в ее горячих глубинах, и он прорывался внутрь с боем. Она стонала, вилась под ним, пока он шумно дыша раз за разом врывался в нее. По телу Исиды проходили волны, сотрясались и рушились одно за другим внутренние укрепления. Стоны превратились в свист, вырывающийся, казалось, из самого горла. Ее пальцы с длинными ногтями уже глубоко впились в его спину. В последнем порыве она вся раскрылась ему навстречу. В нее ударила молния, разряд ее страсти был такой силы, что чуть не лишил ее чувств.
Сергей видел ее лицо, такое милое, любимое с детства, каким бывало, когда она сидела у его кроватки и молча глядела на него долго и нежно. Сейчас оно было искажено мукой, которую причинил ей он. Из-под опущенных век проглядывали слезы. Он целовал эти глаза, продолжая входить в нее раз за разом, продолжая мять ее податливую грудь. Он чувствовал, как его бедра ударяются о нее, как осадный молот бьет и рушит преграду. Нежный живот сотрясался от ударов, которые он наносил, безжалостно врываясь в ее лоно. Молодое кипящее семя уже зрело в нем, бродило в его теле и грозило выплеснуться, разбить ее заслоны, как пушечные ядра разбивают крепостные стены. Он придавил, расплющил ее покорное тело, прижал его к кровати и с победным криком вновь взорвал его изнутри, выплеснул в нее всю свою молодую страсть.
Она сказала: Как я люблю тебя, мой сын, мой муж! Ты мой бог, ты моя жизнь. Я твоя, когда только ты этого захочешь. Она не произносила этого, но эти слова чудились ему в ее взгляде.
Он не мог и минуты провести без нее, без ее ласковых и добрых слов, которые она роняла невзначай. Они не так много говорили, но много смотрели друг на друга. Вера глядела на них и смеялась. Она играла в купленные игрушки, которые он раздобыл в поселке. Иногда, заперев дверь, они бросались друг к другу даже в дневные часы, когда солнечный жар зажигал жар в них самих. Ее широкие бедра продолжали притягивать Сергея, они манили его как ворота в мир. Когда-то он вышел из них и вот теперь возвращался в них раз за разом. Он жил, купаясь в наслаждениях, утопая в ее бедрах, засыпая на ее мягкой груди. Ночами они сплетались в объятиях и стонали, мучая друг друга. Исида была опытна в любви, она умела довести его до высот, где они парили долгое время, не желая спускаться на землю.
