- Лунелинк,- сказал он мне, смеясь,- укради ее! Увези ее туда, где он не сможет найти вас. А я помогу тебе. Слово чести!
Так мы снова оказались друзьями, несмотря на то, что я раскрошил его щит и крепко поранил ему левую руку.
Следом за нами на арену выехали сын одного из веронских капитанов и зять Германна Гебеллинга, женатый на его старшей дочери, барон фон Вюллен. Они разъехались по сторонам, затем по сигналу герольда бросились друг на друга, и тут произошло совсем неожиданное. Веронец вдруг перекинул копье острием вперед, чего не сделал зять Германна. Рыцари сшиблись. Веронец свалился с седла, выбитый тупым концом копья, но фон Вюллен тоже упал, упал замертво, проткнутый острием копья веронца. При виде этого многие схватились за рукояти своих мечей и копий, вот-вот могла произойти стихийная битва, но Вельф, Матильда и Адельгейда уже вскочили со своих мест, крики и ропот утихли, Матильда заговорила, обращаясь ко всем властным и громким голосом не слабой женщины, боящейся показать свой крупный подбородок и морщины на шее, но властной повелительницы, способной не только красиво петь на пирах, как вчера, но и командовать подданными. Ее короткая, но сильная речь мигом успокоила всех, все согласились со сказанным ею о том, что сразу после заключения мира нельзя устраивать состязания, при которых неизбежна кровь и не могут не появиться новые взаимные обиды и подозрения.
Веронец, убивший зятя Германна Гебеллинга, корчился на арене от боли. Несчастный Германн, переживший новую потерю, мрачно сидел на трибуне, бледный, осунувшийся, а его дочь, только что ставшая вдовой, рыдала, обхватив руками голову. Ясно было, что миру в Вероне не бывать. А клятва на Библии?.. Но ведь сказал Христос, не давай клятв.
Наконец, веронца подняли и привели к императрице дать объяснение своему поступку. Он сказал, что ошибся, полагая, будто после того, как мы с Гуго сражались остриями, всем доложено было действовать так же. Ему, разумеется, никто не поверил, но решено было принять объяснение и заставить отца этого юноши самому выбрать для него наказание. Отец повелел ему немедленно покинуть Верону и не появляться в городе в течение семи лет.
На этом состязания были прекращены. Тем более, что с востока надвигалась огромная туча, грозившая пролиться таким же дождем, как вчера. Два трупа на ристалищах, организованных в ознаменование мира, это было чересчур.
Несмотря на то, что в Вероне был свой герцог, свои республиканские образования, присутствовала сама императрица и германский король Конрад, главным человеком оставалась властная красавица - Матильда. Она занималась политикой и вовлекала всех в политические вопросы, она решала, где жить на этой неделе, а где - на следующей, она устраивала развлечения - все вращалось вокруг нее. И все расцветало, будто она была богиня Флора, итальянская Примавера. В ней не было того христианского благочестия, о котором принято сейчас говорить, когда обсуждают государей и государынь; она не соблюдала постов, редко ходила в храмы, хотя и не проявляла никакой брезгливости или непочтения к литургии. Она просто была насыщена здоровой силой, до времени не нуждающейся в опеке Христа. Демоны боялись ее, я и сам не знаю, почему. Она была похожа на крепкое плодовое дерево.
