Радостно мне было вновь видеть лица всех моих друзей, по которым я успел порядком соскучиться. Кудрявый темноволосый Иоганн нес мне навстречу приличных размеров синяк, окруживший его левый глаз и полученный при обстоятельствах, кои мне так и не удалось как следует вызнать. Толстяк Дигмар выглядел еще больше поправившимся, дорожные встряски не пошли ему на пользу. У Люксембурга плохо пахло изо рта, и я понял, что у него опять разболелись зубы. Мрачный Димитрий подарил мне одну из своих немногочисленных улыбок, подобных крошечным золотым песчинкам. Адальберт тотчас сообщил мне, что он вновь сомневается в существовании души, и обещал в самое ближайшее время рассказать о причинах вспыхнувших сомнений. Маттиас пожаловался на невыносимую итальянскую жару, но стоило мне сказать ему, что когда мы пойдем отвоевывать Иерусалим, там будет еще жарче, он согласился потерпеть. Сын Генриха был грустен, словно предчувствуя, что ничего хорошего нас здесь в Вероне, не ожидает. Помню, в ту минуту у меня явилась странная мысль, что ежели мне суждено умереть раньше их всех и попасть в Царство небесное, то с каким радостным чувством я буду встречать их там одного за другим, каждого в его срок, с какими счастливыми слезами буду вглядываться в их милые лица.
На закате в обширном патио дворца герцога Веронского был устроен пир в честь приезда высочайших гостей, в честь мира и процветания, которые сулили нам дружба Матильды с Адельгейдой. Гуго Вермандуа имел неосторожность быстро запьянеть и произнес тост в честь императрицы, сказав, что часто видит ее во сне, где она является ему в сиянии посреди пятиконечной звезды и каких-то вращающихся окружностей. Незаметно отведя его в сторонку, я заявил ему, что он пьяный баран и я намерен драться с ним на поединке. Он отвечал, что не хотел никого обидеть своим тостом, но если я хочу с ним драться, то завтра во время ристаний мы можем схлестнуться с условием, что кто-то из нас убьет другого, а убитый на том свете не будет держать зла на убийцу. Вернувшись в патио, я постарался сесть поближе к Евпраксии, чтобы иметь возможность лучше слышать ее голос. Она рассказывала о том, как тоскливо было ехать из Бамберга, каким счастьем было встретить на пути Вельфа и Матильду, и как весело они потом все вместе прокатились по Швабии, Бургундии и Ломбардии, как переходили через альпийский перевал Сен-Бернар, сколько всего необычного и замечательного на этом свете, когда тебя окружают живые и веселые люди.
