Теперь автомобиль поднимался в гору, и Рейнольдс напрягся. Либо Лири не слышал дрожащего крика Джексона по телефону, либо он был достаточно безрассуден. Рейнольдс прижался, скрываясь, к склону горы. Огни мелькнули над его головой, когда автомобиль проехал по краю обрыва. Словно молния, предательский свет ослепил его, но фары мелькнули по дуге и отвернулись в ночь, и он все же сумел разглядеть мужчин, сидящих в автомобиле, и блеск оружия. Прямо над головой ревел гром, и причудливые молнии освещали поднимающийся автомобиль. В кратковременной вспышке пламени он увидел, что тот был полон - пять человек, по крайней мере, и возможно, что за рулем сам шеф Лири, хотя он не был в этом уверен, из-за призрачного освещения.
Автомобиль увеличил скорость, огибая скалу, - и тогда Джим Рейнольдс вынул свой кольт, просунул сквозь стебли карликовых дубов и выстрелил при вспышке молнии. Его выстрел слился с громким рокотом грома. Автомобиль потерял управление, когда его водитель упал на руль, словив пулю в голову. Раздались пронзительные крики ужаса, когда машина дернулась в сторону обрыва. Но человек, сидевший рядом с водителем, отбросил ружье и отчаянно вцепился в руль.
Рейнольдс приподнялся, стреляя снова и снова, но уже не мог повторить успех своего первого выстрела. Горячий свинец накрыл машину, и человек вскрикнул, но полицейский крепко держался за руль, удерживая труп, который упал на него. И автомобиль, отвернув от обрыва, оглушительно ревя, дернулся прочь, продрался через кусты и заросли карликовых дубов и врезался с ужасающим грохотом в огромный валун, согнув радиатор и раскидав вокруг людей, словно кегли.
Рейнольдс вскричал от дикой досады и послал последнюю пулю, жестоко взвизгнувшую, в скопление фигур, вяло шевелящихся на земле около разбитой машины. Эти действия заставили их ошеломленный мозг начать свою работу. Они тут же кинулись в ближайшие кусты или попрятались за камнями. Языки пламени начали плевать в его сторону, так как полицейские тут же открыли ответный огонь. Он нырнул обратно в скопление невысоких деревьев. Пули свистели над его головой или разбивались о скалу перед ним, и тут из тьмы рвануло пламя, наполнив все пространство злобным жужжанием, словно рой рассерженных пчел прошерстил ближайшие кусты. Кто-то достал дробовик.
Дикая стрельба говорила о сдавших нервах и разрушенной морали, но Рейнольдс, лежа на земле, тихо перезаряжал свое оружие, ругаясь на то, что патронов осталось так мало.
