– Да, Ника, это Масличная гора или Хар ха-Зейтим. Ее еще называют горой Елеонской. Я имею некоторые основания полагать, что именно тут в первом веке нашей эры было место, которое называлось Голгофа, то есть лобное место или, есть и такая интерпретация, «череп». Вблизи вон той вершины, на западном склоне горы. И тому можно найти письменные подтверждения, хотя лично мне это стало известно из других источников…
Ника покивала головой, показывая, что она слушает очень внимательно.
– …Как я уже говорил, место распятия Иисуса находилось, согласно всем сохранившимся письменным источникам, в том числе и Библии, за пределами города. Апостол Павел в одном из своих посланий утверждает, что Иисус был распят «вне врат», «за станом». Вавилонский же Талмуд однозначно толкует это выражение – «за станом» – как расстояние, равное, по меньшей мере, двум тысячам локтей, и находится это место к востоку от Храма. Ведь казненные должны были быть видны как можно большему количеству людей, …в назидание...
Некоторое время они шли в полном молчании. Потом Арье внезапно снова заговорил:
– Да уж, римляне были изощрены в преподавании уроков жестокости покоренным народам. К тому времени Иудея уже почти век находилась под властью Рима, да и недавно назначенный сюда прокуратором Пилат славился своей беспощадностью и пренебрежением к местным обычаям и верованиям… Нам сюда…
Арье с неожиданной для его возраста и комплекции ловкостью перелез через невысокую, сложенную из камней ограду, за ним одним движением перескочил Лиор. Ника смущенно посмотрела на Глеба, который не раздумывая направился за ними, и оглянулась по сторонам, не наблюдает ли кто за их действиями. И вправду – несколько туристов с удивлением глазели на них.
«А, будь что будет!», – подумала она и перемахнула через ограду вслед за своими спутниками, которые, дождавшись ее на той стороне, тотчас же двинулись вверх по нагретому солнцем пыльному склону, огибая живописно перекрученные стволы оливковых деревьев и переступая через разбросанные тут и там камни.
– Значит, говорите, законов не нарушать, да? – с ехидством сказала Ника, сорвав на ходу плотненький длинный лист оливкового дерева и разминая его пальцами.
Лиор расхохотался, а Арье только сконфуженно улыбнулся и пожал плечами. Маленькая птичка, аметистовый скворец с ярким фиолетово-сиреневым оперением сел чуть поодаль на ветвь оливы. Ника вытянула губы и свистнула тонко и мелодично, птица посмотрела на Нику желтым глазом, вспорхнув, полетела вперед, по ходу их движения, и села на горячий от солнечного жара камень выше по склону холма.
