– Что? – недоуменно переспросил Глеб. – Сердце?
– Да-да! – закивал переводчик. – Сердце. В смысле – душа.
Иероглиф, «написанный» кровью на махровом маленьком полотенце, обозначал сердце и душу. Глеб не знал, как реагировать на это и сидел, пытаясь уловить хоть какую-то ниточку, ведущую к пониманию.
Японец поблагодарил бойкого переводчика вежливым кивком головы и снова повернулся к Глебу и Эйтору. К этому моменту они уже сообразили, что все-таки вежливее было бы разговаривать стоя, и поднялись, став лицом к лицу. Несмотря на почтенный возраст, седину в волосах, уложенных в аккуратную прическу, и морщинки у глаз, выглядел Оониси-сан поджарым и крепким. Он слегка поклонился и представился:
– Ватаси-ва Оониси Юкио. Додзо онэгай симасу.
– Меня зовут Юкио Оониси, – без задержки сказал переводчик, – прошу рюбить и жаровать.
Глеб тоже представился, а Оониси-сан еще раз указал на полотенце и произнес:
– Амэ-но кандзи. Фусиги хирагана.
Переводчик склонил голову немного набок, рассматривая полотенце, и перевел:
– Это срово написано хирагана, – и добавил от себя: – Это… э-э-э… стирь такой… азбука… так пишем… гм-м-м… Катакана есть еще… и кандзи есть… кандзи-канамадзирибун… хэх…
– Стиль написания иероглифов такой, – «перевел» слова переводчика кто-то из стоящих рядом бойцов в кимоно. Переводчик бросил на того острый взгляд и сказал вежливо:
– Я и говорир – стирь. Оониси-сан сказар, что это небесный кандзи… написано фусиги… э-э-э… мистическая хирагана, то есть она не черовеком сдерана…
Переводчик посмотрел на Оониси-сан в ожидании новых фраз, но тот был не расположен к продолжительной беседе. Посмотрев Глебу в глаза и сверкнув в улыбке белоснежными керамическими зубами, он сказал:
– Дэва о-карада-о тайсэцу-ни!
Сразу, без паузы он полуобернулся к Эйтору и произнес очень серьезным тоном:
– Абунаи!
И, слегка поклонившись, скоро и легко зашагал к выходу из зала. Происходившее на татами его явно не интересовало.
– Берегите себя, дорогой Глеб! – сказала переводчица. – А вы будьте внимательны!
Последние слова она адресовала уже Эйтору. Оба переводчика, сочтя свою миссию выполненной, пошли следом за своим руководителем, а все любопытные стали расходиться по своим местам.
– Домо аригато годзаймас, Оониси-сан, большое спасибо! – только и успел сказать Глеб вслед японцу.
– Куда ни бросишь взгляд, кругом одни предсказатели... Не слушай его, Глебка, он старый уже … – Эйтор сел на пол, куда перед этим сполз по стене и Глеб.
