— Ничего… — неуверенно произнес Коля.
— Молчал бы! — оборвал Васятка. — Из-за тебя чуть без ружья не остались!
— И останетесь, если к лодке не привяжете.
Васятка полез в карман и вытащил моток бечёвки, принесённой для того, чтобы связывать за ноги убитых гусей.
— Вы когда будете стрелять, то ложу обмотайте чем-нибудь, — посоветовала Дуня. — Жалко, я подушечку не за хватила.
— Может, перину? — Васятка посмотрел на Дуню так, будто она была неодушевлённым предметом.
Подул пронзительный, холодный ветер. Дуня сжалась в комочек. Васятка, сопя, привязывал ружьё к лодке.
Потом Дуня перебралась в носовую часть лодки, но и здесь ветер пронизывал её насквозь. Лёгонькая вязаная кофточка не грела. Васятка, ворча что-то под нос, снял с себя куртку и набросил девочке па плечи.
Малиновое солнце вытянулось, как яйцо, и готовилось спуститься в раскалённое зарево. На берегу, в лесистых оврагах, притаились вечерние сумерки.
— Эй, на «Русалке», принимай буксир! — Васятка перебрался на нос, потянул за конец каната.
Узел развязался, и канат шлёпнулся в воду. На корме показался капитан-машинист, ярко освещённый заходящим солнцем.
— Я надеюсь, молодые люди, мне не придётся подавать па вас в суд за нарушение контракта, — сказал он, выбирая буксирный канат. — Чтобы не было раздоров между нами, должок передайте бакенщику. Знаете такого?
— Ладно, получишь свой капитал, — буркнул Васятка. — Живодёр проклятый!
— Я возвращусь из рейса завтра…
Васятка молча вставил вёсла в уключины.
Освободившись от буксира, лодка мгновенно отстала.
«Русалка» скоро скрылась в сизых сумерках, но ещё долго слышались ее торопливые вздохи.
Чтобы хоть немного согреться, мальчики гребли изо всех сил. Дуня на корме правила рулевым веслом.
Быстро темнело. Зажглись первые звезды. Берега, расплываясь, отходили к краю земли н наконец совсем растаяли, И без того широкая Зея теперь казалась морем. У Дуни сжималось сердце. Ей казалось, кто-то робко спрашивал: «Доберетесь ли до берега?»
Где-то впереди, совсем рукой подать, загоготали гуси. С поднятых вёсел звонко капала вода.
— Ух ты! — не удержалась Дуня.
Страх внезапно прошёл. Ей захотелось крикнуть на всю Зею, так, чтобы все на земле слышали, как ей хорошо. По Васятка зашипел, как гусак, и Дуня тихо засмеялась в рукав.
— Что за хаханьки? — спросил Коля и сам расхохотался, охваченный восторгом.
Не выдержал и Васятка, он вдруг крикнул на всю Зею. И все трое принялись кричать, смеяться. Гордость распирала их сердца. Они верили, что очутились одни среди безбрежного океана, что впереди неизвестная земля, полная страшных опасностей, которые они преодолеют.
