Васятка и Коля, сложив всё охотничье снаряжение в мешок, слезли с сеновала и дожидались Дуню во дворе. Она вернулась очень скоро, держа в одной руке вязаную кофточку, а в другой — свёрток.
— Давай сюда! — Васятка взял у неё свёрток и сунул в мешок.
Они пошли к берегу Зеи, где стояла Васяткина лодка. Их провожал яростный лай собак. Среди этого хора выделялся Робинзон.
— Слышите, как плачет? — сказала Дуня.
— Конечно! Сами едем, а он страдать должен, — пожалел его Коля.
— Мы не на прогулку едем, — нахмурился Васятка, прибавляя шагу. — Не хватало нам ещё этого паразита!
Внизу у берегового обрыва стоял паровой катер «Русалка». По шаткой сходне командир катера п бакенщик таскали на носилках дрова.
Лет пятьдесят уже не строят таких катеров, как «Русалка». Когда-то на нем разъезжал один из адмиралов Дальневосточного флота, потом «Русалка» плавала в Николаевском порту, и вот сейчас, проделав более двух тысяч километров вверх по Амуру, она развозит почту, бакены, на ней плавают инспектора Амурского пароходства.
На «Русалке» не было никаких надстроек. Под брезентовым тентом прямо на виду стояли паровой котёл и крохотная паровая машина. На постройку судёнышка не пожалели ни меди, ни красного дерева. Медью сверкали котёл, поручни, дымовая труба; из красного дерева строители набрали весь корпус катера.
В команде «Русалки» числился всего один человек. Фамилии его почему-то никто не знал, а проста величали: капитан-машинист. Высокий, худой, он всю навигацию плавал в полосатой тельняшке и брезентовых штанах, на его рыжей всклокоченной голове, казалось, чудом держалась морская фуражка. И самое главное, что приводило в восторг всех мальчишек: он носил в левом ухе золотую серьгу и, как настоящий морской волк, жевал табак, поминутно сплёвывая за борт коричневую слюну.
Когда ребята сбежали к воде, погрузка дров уже закончилась. Бакенщик поднимался к своему домику, что стоял над самым обрывом, а капитан, согнувшись, подбрасывал дрова в котельную топку. Из трубы густыми клубами повалил чёрный смоляной дым: видно, бакенщик не пожалел берёзовых дров.
— Эй, на «Русалке»! — крикнул Коля. — Товарищ капитан-машинист, пассажиров не возьмёте? У нас лодка.
Капитан-машинист долго не откликался. Наконец над бортом показалась его хитровато-ленивая физиономия, опушённая рыжей бородкой кудерьками.
Капитан-машинист, прищурив глаз, небрежно оглядел ребят, сплюнул за борт табачную жвачку и, вытянув руку, выразительно потёр большим и указательным пальцами.
