— Бабушка! — не выдержал Коля.
Голос и стук машинки за стеной умолкли.
— Что тебе?
— Ведь весна уже!
— Не слепая… Хорошая песня всегда в пору.
Застучала швейная машинка, и она снова затянула про белы снеги. Коля натаскал в кадку воды из колодца, залез на сеновал, сбросил корове сено в ясли и снова сел за столик, у окна. Хотя Королева куда-то ушла, а бабушка теперь пела «Шумел-горел пожар московский», у него не хватало сил приняться за уроки. Собачьи голоса напоминали ему о гусиных стаях, о зейском просторе. Коля почувствовал себя обиженным, одиноким и совсем несчастным человеком.
Всё же он раскрыл было грамматику, но в окно постучал Васятка. Он подморгнул и кивнул головой.
Коля открыл окно и перемахнул через подоконник:
— Ты что?
— Ничего…
— Не учится?
— Задачи уже решил.
— Как это у тебя получается? — вздохнул Коля.
— Проще пареной репы. Сажусь, затыкаю уши, и всё…
— Ну и помогает?
— Не всегда.
— Надо попробовать… Ваши в поле?
— Ага. Ваши тоже?
Коля кивнул.
— Может, пойдём?
— С чем, с палками?
— Нет, так, всухую. Слышал, Робинзон воет?
— Ну и что?
— Как — что? Может, подранка добудем.
Коля просиял:
— Верно! Хрусталёв в утиную тучу бабахнет, они так и посыплются.
— Ещё бы!
— Идём!
— Ну вот, «идём, идём»… А русский кто за меня выучит?
— Завтра нас не спросят.
— Тебе хорошо, не попадает, наверное, а у моего бати солдатский ремень из слоновой кожи.
— Ну уж и слоновой! Вот у моего бати ремень так ремень!
Поспорив довольно вяло, у кого толще ремень, они разошлись, договорившись встретиться в семь часов.
Тем же путем — через окно — Коля вернулся к своему столу и принялся за грамматику…
Васятка зашёл около семи часов. Они прошли с ним через огород с прошлогодними оплывшими грядками, пересекли выгон и очутились у берёзовой рощи. На её опушке стояла высокая сосна. Васятка с Колей залезли на самую вершину дерева. Отсюда на многие километры вокруг открывались пойменные луга со множеством больших и малых озёр.
Солнце повисло над вершинами далёких холмов. С каждой минутой оно наливалось, краснело. Стаи птиц тревожно носились над Зеей. На выгоне показался Хрусталёв с ружьём под мышкой. Его тень мелькнула возле сосны и скачками помчалась к песчаному озеру. Над вершиной сосны пролетала стая чирков. Коля свистнул, и чирки взмыли в высоту.
— Курс на Хрусталёва! — кивнул Коля и ловко скатился с дерева на землю.
Мальчики стали красться за кузнецом, перебегая от одного куста орешника к другому. Вскоре пошли высокие кочки, похожие на головы, стриженные под бобрик. Кузнец прошёл меж кочек метров двести и скрылся в них, будто провалился.
