— О! Это совершенно дикий мустанг! — отскочил Гога и стал рассматривать дыру на рукаве.
Ещё одно забавное событие задержало на несколько минут выход экспедиции. Пока все смеялись и сочувствовали Гоге, подкрался Секретарь и украл у Тани кулёк с пирожками.
Наконец экспедиция тронулась. Кавалер бодро засеменил вверх по ручью. Ему не терпелось поскорее очутиться в тайге, где он надеялся избавиться от неприятной тяжести, давившей на спину.
Ребята пошли с экспедицией, но Лизе пришлось остаться.
— Ребята, только скорей возвращайтесь! — крикнула она.
Алёша помахал рукой, а Курбат сказал, обращаясь к Анне Ивановне:
— Слыхали? Им всё скорей. А не подумают, что у нас целый караван на плечах.
Анна Ивановна улыбнулась и ничего не ответила. Она тоже была нетерпеливой женщиной — ей хотелось поскорее очутиться в самой глухой тайге и приняться за поиски неизвестных растений.
Когда Кавалер понял, что ему не удастся сбросить поклажу и улизнуть от работы, то побрёл своим нормальным прогулочным шагом. Перед каждым пригорком он останавливался. Тогда один из проводников тянул его за повод, а второй подталкивал сзади. Студенты ушли далеко вперёд, а Анна Ивановна ушла в сторону от тропы, приглядываясь к растениям.
Урез не отходил от Алёши и лаем безуспешно пытался подбодрить упавшего духом Кавалера.
Впереди желтела глубокая яма. Караван остановился. Урез стал деловито обнюхивать её.
— Опять Трёхпалый. Видишь? — спросил Курбат.
На жёлтой глине ясно и крупно отпечатались медвежьи лапы.
— Совсем недавно здесь был, — подтвердил Алёша. — Земля ещё не засохла.
Они пошли дальше, рассуждая о том, куда подался медведь и где он сейчас.
— Наверное, на черемше пасётся там, в пади. — Алёша махнул рукой.
— Нет, уж если он взялся за бурундуков, то всю сопку перекопает.
Пройдя с километр, они опять увидели под кедром глубокую яму.
Урез заворчал. Почуял недоброе и Кавалер. Поднял голову, повёл ушами и пошёл побыстрее.
Начался крутой подъём. У коня скользили копыта по сухой оранжевой хвое, но на этот раз он самоотверженно карабкался вверх.
Но случилась беда: лопнула подпруга и седло стало падать набок.
— Держи! — завопил Курбат.
Алёша подставил плечо и, сбитый с ног, покатился под гору. Перегоняя его, подпрыгивая на корнях, гремя посудой, летел вьюк вместе с седлом.
Курбат склонился над Алёшей:
— Ушибся?
Алёша сел, улыбнулся:
— Да нет. Только голова кружится…
Они побежали вниз. По счастью, вьюк задержали цепкие и упругие кусты рододендрона. Алёша сказал с облегчением:
