устанавливать начнут. До смертоубийств доходить
стало… А на заводах такое твориться началось!
Припозднился я как-то с поездкой в Тульскую
губернию. Приезжаю к Офросимову. Нет, говорит,
молодняка, позавчера Феодосий Портаненко весь
скупил. И заплатил, мол, поболее вашего. Еду к
Кулешёву - то же самое. Поехал к Попову.
Оказывается, и тут меня опередили. Только на этот
раз не Портаненко, а Хмара.
- Ну и, что вы на это? По другим тулякам
поехали?
- А я, андел мой, не святой. Когда по правой
щеке вдарят - левую не подставляю. Махнул я под
Харьков на завод Георгия Ивановича Рибопьера.
Потом по киевщине и херсонщине помотался. До
самой Одессы добрался. Таких рысачков накупил -
залюбуешься. А на обратной дороге их у меня
отнять захотели.
- Отобрали?
- Держи карман шире. Мои молодцы себя и
меня в обиду не дадут. Да ты, андел мой, их,
кажись, видел?- хитро прищурился Ильюшин.
- Довелось однажды, - не стал скрывать
Алексей.
… В 1880 году Лавровский и Малинин, только
что занявшиеся частным сыском, вызвались помочь
графу Рибопьеру у которого конокрады угнали
несколько призовых рысаков. Лошадей нашли. Но
недалеко от Харькова, по незнанию местности,
132
угодили в засаду устроенную цыганами. Очень
плохо кончилось бы это для сыщиков, но на помощь
им подоспел Рибопьер со своим неразлучным
другом Карлом Петионом и тремя ильюшинскими
служащими…
- Одно слово, настоящая война началась, -
продолжал конеторговец. - Огромные убытки несём.
А ворью всякому от нашего раздора раздолье.
Краденых лошадей на ярмарках и рынках чуть ли не
в открытую продавать стали…. Спасибо Михал
Михалычу Дёмину. Умнейший он человек, дай ему
бог здоровья. Мужики, сказал он, пора за ум
браться, договариваться надо. Собрались мы у него
в Козлове - я, харьковский Портаненко, полтавский
Хмара. Вася Панин из Питера приехал. Да ещё
Мягкова и Файнберга позвали. Потолковали по-
людски, за самоваром и договорились. От Харькова
весь юг за Портаненко и Хмарой остается. Мы туда
не лезем. Зато и они дальше Харькова в Россию нос
совать не станут. На том все крест целовали.
- И Файнберг крест целовал? - пошутил
Алексей. Но барышник шутку не принял:
- Он именем своего бога поклялся. А у евреев,
