Нужно отметить, что страстью вождизма в «движении» одержимы все поголовно. Собственно-то и рядовых членов, кроме нескольких десятков «чудаков», в нем и нет. Остальные – или вожди, или их смена, или идеологи. Но вождизм их какой-то жалкий – эдакие «донкихоты», «благородные» рыцари несбыточной мечты. На большее, чем выступить перед сотней пенсионеров с зажигательной речью, обличающей «антинародный режим», их не хватает. Так вот и жгут глаголом сердца людей по заводским клубам...
О попытках привлечь в патриотическое движение серьезных людей, располагающих политическим весом или финансовыми возможностями и способных что-то конкретное в деле национального возрождения сделать, и речи не идет. И не только потому, что, как уже отмечалось, нормальные люди ни «чудаков», ни их предводителей не воспринимают, а потому, прежде всего, что «профессионалы» сами этого не хотят. Ведь на их фоне собственную наготу мундиром с чужого плеча прикрыть не удастся.
Исключения составляют шарлатаны. Тем дерзости не занимать и, строя свои патриотические «пирамиды», лезут всюду, куда охрана пропустит. Не в дверь – так в окно. Но их яркая патриотическая жизнь быстротечна. Звезды их ослепительно вспыхивают на патриотическом небосклоне и гаснут в небытии, как когда-то еще более яркие Властелина, Чара и МММ.
За пятнадцать послеперестроечных лет выступить реальной политической силой, способной пройти в Думу, выдвинуть кандидата в президенты, иметь собственный телеканал и мощные средства информации у «патриотов» не получилось. (Виноваты во всем, конечно, сионисты). Даже просто нормальной оппозицией им стать не удалось. Называют они себя мудрено «системной оппозицией» (красиво звучит, еще бы знать, что это значит), и это положение их вполне устраивает. Лучшего объяснения своей политической безпомощности не найти. Что к власти стремиться, если все равно никто ее не даст?.. Более того, впечатление такое, что сама мысль о том, что гипотетически власть может свалиться на голову, их пугает. Еще чего – убьет или придавит... Да и что потом с ней делать?..
Вообще – мелкотравчатость, убогость и какая-то провинциальность, скорее даже «местечковость», является отличительной чертой этого политического феномена. Как и общее для всех «православно-патриотических фюреров» бросающееся в глаза опасение не вытянуть взятую ноту. Действительно, неуютно, наверное, чувствовать себя в чужом мундире, нацепив на себя кем-то заслуженные ордена. Очевидно, в этом постоянном ожидании разоблачения кроется причина той обостренной настороженности и подозрительности к каждому новому человеку, что выдается за бдительность и проницательность в распознавании пробравшихся в их логово врагов. Оттого проявляется и их боязнь высовываться из «патриотического гетто», в которое они сами себя заключили. За его забором можно орать «о зухен вей» сколько заблагоразсудится без боязни, что надают по кипе.
