одному, честно говоря, немного жутковато. Правда, время сейчас мирное, но всё-таки кое-
какие шансы у нас есть.
Паркер объяснил, что более всего контактов с той цивилизацией происходит в
военное время, когда “те парни” теряют всякую осторожность и открыто вмешиваются в
наши дела на всех уровнях. Я немедленно посоветовал ему отправиться в Европу, где уже
почти год бушевала война. Паркер посмотрел на меня как на идиота и был, конечно, прав.
Появление двух американцев в оккупированных немцами и итальянцами странах могло
привести — и это самое лучшее — к немедленной высылке или интернированию. А то и к
чему-нибудь похуже. Было решено: мы отправляемся на Гуадалканал!
— Я хочу тебя только предупредить о следующем, — сказал Паркер. — В принципе,
ты всё уже отлично знаешь, но я хочу тебе кое-что напомнить. Из этих лабиринтов можно
запросто не вернуться. Просто там пропасть. Что с нами произошло, никто не узнает, а,
возможно, мы и сами не поймём.
Я кивнул. Мне было двадцать лет.
— Это первый вариант и не самый плохой, — продолжал Паркер. — Из этих
катакомб можно вернуться и примерно через полгода подохнуть. Видимо, та самая
энергетика по-разному влияет на нас и на них. Мы всё-таки физиологические существа, а
они — парафизические.
Этот исход мне нравился гораздо меньше, но я снова кивнул.
— И, наконец, последний вариант. Ты вернёшься и проживёшь в этом своём качестве
ещё добрую сотню лет, но вокруг тебя вечно будет происходить всякая чертовщина. Такое
впечатление, что ты вечно будешь притягивать к себе всю нечистую силу на планете. И тут
— либо ты сам свихнёшься и закончишь свои дни в сумасшедшем доме, либо тебя
запихают туда для профилактики, особенно, если ты кому-нибудь будешь рассказывать
свои истории. Тебе всё понятно?
Казалось, что мне было понятно всё, хотя, разумеется, я не понимал ничего, но тогда
никто убедить меня в этом не мог. Позднее, уже в армии, кто-то сказал мне, что я —
“рисковый парень”. Это совсем не так. Я просто очень любопытный и не думаю об
опасности, когда представляется случай узнать что-либо новое, особенно, если об этом не
знает никто другой.
Мы добрались до Сан-Франциско и в британском консульстве получили разрешение
отправиться на Гуадалканал. Англия воевала с Германией и Италией, но на Гуадалканале
военного положения ещё не было. Хотя и мирным его назвать было уже нельзя. Мы нашли
