проснуться и начать жизнь свободной нации, достойной белого человека.
Во все подразделения, до взводов включительно, спускались инструкции,
наставления, памятки, подавляющая часть которых была отпечатана в Тель-Авиве под
редакцией профессора Аргуцкого. Почти все они были посвящены исследованию истоков
“биологического” антисемитизма русских людей. По мнению Аргуцкого, именно звериный
антисемитизм русских является главным препятствием на пути их восприятия великих
демократических институтов Запада. Создавалось впечатление, что вся наша историческая
авантюра затеяна с целью заставить, наконец, русских людей полюбить евреев, которых в
России уже почти не осталось.
Сроки начала операции откладывались несколько раз в ожидании отвода китайских
войск на такое расстояние, чтобы совершенно исключить возможность какого-либо
соприкосновения их с союзными силами. В разведотделе штаба мне как-то показали
листовку, распространяемую на северо-западе России. В ней говорилось: “Изменники и
предатели Родины, ведущие завоевателей на священную землю нашей Родины! Вас ждёт
тяжёлое возмездие со стороны трудового народа марксистской России и великого Китая!
Русский народ, сплотившийся в едином порыве вокруг любимой ленинской партии
большевиков, даст достойный отпор всем проискам империалистов, сионистов и
внутренней реакции!”
Вот что касается внутренней реакции, то у нас в разведотделе относительно её
существования не было никакой информации. Даже, скорее, наоборот, по нашей
информации этой самой внутренней реакции в России просто не могло существовать,
поскольку всё продовольствие на территории европейской России продавалось
исключительно на доллары. Даже рисовые шарики школьных завтраков (безвозмездный
дар братского китайского народа) продавались только на доллары, в то время как за
владение долларами полагался расстрел на месте. Поэтому доллары были у всех, а
государство получало прекрасную возможность расстрела любого из своих граждан с
законным обоснованием. Для этого надо было только обыскать человека до или даже после
расстрела и показать любопытствующим зевакам пару долларов.
Но в России никогда ничто не может быть вечным или даже традиционным. Поэтому,
конечно, как и в былые времена, расстреливали не более трёх процентов населения в год,
