посмотрит, ты полчаса в небе птиц считаешь. А когда разозлился на нее
- почему мне дал, а Кремню - нет?
- Умный ты парень, Клык. Но временами такой дурак... - с тоской в
голосе произносит Мудреныш. - Когда голодной зимой Заречные своих девок
и молодых баб к нам привели, ты почему себе не взял? С голода ведь девки
помирали. Ворчун себе двух взял. Многие наши взяли.
- С тех пор Ворчуна Ворчуном прозвали, - бормочу я. - Кто я был два
года назад? Пацан сопливый. С пустыми руками с охоты приходил...
- Ну да. С добычей по тонкому льду - на тот берег, а потом с пустыми
руками - назад. Девки Заречных о тебе до сих пор спрашивают. Ты хоть одну
с собой клал?
Хорошо, что темно. Не видно, как щеки горят.
- Мудреныш, ты про дело говори. Я не такой умный, как ты.
- Я про дело и говорю. Если мы с чудиками пересечемся, твоя девка
нас всех спасти может. Если захочет. А захочет - погубит, понял? Надо,
чтоб не она для нас, а мы для нее своими стали.
Я ничего не понимаю, но запоминаю. Потом подумаю. А Мудреныш
продолжает:
- Меня она бояться и слушаться должна. Друг ей нужен, чтоб защищал.
Надо, чтоб за защитой к тебе бежала. Ты - добрый. За тобой девки табуном
бегают, но ты их боишься. Тебя она полюбит. Но если ждать, пока ты
догадаешься ее с собой положить, кто другой точно себе девку заберет.
Вот мне и пришлось девку под тебя чуть ли не силой ложить. Тебе же три
полоски подавай, других ты боишься.
- Спасибо, Мудреныш, - бормочу я и поднимаюсь.
- Забудь, что я сказал, - говорит он. - И береги Ксапу. Может, я
или кто другой на нее наседать будем. Ты защищай и утешай. Я - злой, ты
- добрый. Пусть она за защитой к тебе бежит.
Два раза повторил. Что я, совсем глупый, с первого не пойму? Иду
назад словно оплеванный. Хорошо, никто не видит, все спят уже. Мудреныш
все вперед видит, а я - только то, что под носом.
Шалаш Ксапы изнутри светится. Несильно, но все видно. Лезу внутрь.
Ксапа без штанов сидит, мазь в больную ногу втирает. На щеках - мокрые
полоски. Мазь вонючая. Пробую чуть-чуть на язык - горькая и жжет.
Правильная мазь. Только воняет сильно.
Мечталка несколько шкур приносит. Тепло спать будет. Раздеваюсь,
ложусь, шкурами укрываюсь. Ксапа заканчивает в ногу мазь втирать,
раздевается, огонек гасит, ко мне под шкуры ныряет. Носом в плечо
утыкается. Только я собрался ее взять, расплакалась. Тихонько старается.
Пришлось утешать. Решаю, что утром возьму, когда плакать не будет.
