когда в другое общество уходят. Но Верный Глаз все портит.
Не Ксана она, а Ксапа, - говорит. И рот до ушей. Я его когда-нибудь
копьем в голову стукну, чтоб глупые мысли вытекли. Так ему и говорю. Но
поздно. Парни решают, что Ксапа - Хулиганка по-нашему - самое подходящее
имя для моей девки.
Вылезает из шалаша, рядом со мной садится. Опять слова спрашивает.
И опять половину забыла.
Хватит на звезды смотреть, спать пора, - говорит Мудреныш, треплет
ее по голове и ложится на самое удобное место. А что? Кто первый занял,
тот и прав!
За ним Фантазер сообразил. И тоже Ксапе прическу лохматит. Парням
понравилось. После четвертого Ксапа взвизгивает, хватает меня за руку и
в шалаш тащит. Парни гогочут.
Улеглась, ладошки между коленок зажимает. Я подумал, завтра вставать
рано, идти далеко. Пусть отдохнет. Ложусь рядом, обнимаю покрепче,
прижимаю к себе, чтоб теплей ей было. Мерзлячка она у меня.
Утром просыпаюсь - нет девки в шалаше. Рядом сидит без штанов,
с Мудренышем говорить пытается. Я слушаю.
- Нога, боль. Нет боль, - говорит Ксапа и накручивает на коленку
какую-то длинную ленту. Щиколотка тоже лентой обмотана.
- Распухла у нее нога, - поясняет Мудреныш. - Отдохнуть бы ей дня
два. Но идти надо.
Ксапа натягивает штаны, показывает мне, как ее подстилка сдувается,
как шалаш складывается. Запихивает в КАРМАНЫ на бедрах. Карман - это
такая сумка, к одежде пришитая. Пока собирается, охотники поднимаются,
отряхиваются, к переходу готовятся. Ксапа удивляется, меня за рукав
теребит.
- Я есть, - на рот показывает. Парни смеются.
- Чего ржете? - повышает голос Мудреныш. - Я тоже есть хочу.
Разбираем туши. Ксапа откуда-то из одежды вытаскивает прозрачный
пузырь с водой. Половину выпивает, половину мне протягивает. Я пробую,
вода вкусная, сладкая. Всем по глотку достается. Пузырь Хвост Ксапе
отдает, хвалит.
К полудню Ксапа идти совсем не может. Хромает, на каждом шаге
постанывает. Мудреныш привал объявляет.
- Девка идти не может. Что делать будем?
- Оставим ее и Клыка здесь, - предлагает Хвост. - Мы же всем
обществом за перевал пойдем - вот и подберем их.
- Оставим ее, Клыка и двух оленей. Плохо. Нас голодные ждут,
- возражает Ворчун.
- Недалеко идти осталось. Я смогу двух оленей нести, - говорит
Кремень.
- Как ты две туши на плечи положишь?
- А одного за спину повешу, как Ксапа. Второго - сверху.
- Я тоже двух возьму, - решает Мудреныш. - А Клык пусть свою бабу
