| The pale enthusiast now applied some last perfunctory tests for absolute lifelessness, withdrew satisfied, and finally injected into the left arm an accurately measured amount of the vital elixir, prepared during the afternoon with a greater care than we had used since college days, when our feats were new and groping. | Бледный от волнения Уэст бегло осмотрел абсолютно безжизненное тело, остался доволен увиденным, а затем впрыснул в левую руку трупа точно отмеренную дозу эликсира жизни, приготовленного накануне с великим тщанием -теперь, в отличие от наших первых студенческих опытов, мы уже не двигались вслепую. |
| I cannot express the wild, breathless suspense with which we waited for results on this first really fresh specimen - the first we could reasonably expect to open its lips in rational speech, perhaps to tell of what it had seen beyond the unfathomable abyss. | Трудно передать, с каким волнением мы, затаив дыхание, следили за этим безупречно свежим экземпляром - мы были вправе ожидать от него разумных слов, а возможно, и рассказов о том, что открылось ему за пределами непостижимой бездны. |
| West was a materialist, believing in no soul and attributing all the working of consciousness to bodily phenomena; consequently he looked for no revelation of hideous secrets from gulfs and caverns beyond death's barrier. | Уэст, будучи материалистом, не верил в существование души. Все проявления сознания он объяснял телесными явлениями и, разумеется, не ждал никаких откровений о страшных тайнах невообразимых пучин, поджидающих нас за порогом смерти. |
| I did not wholly disagree with him theoretically, yet held vague instinctive remnants of the primitive faith of my forefathers; so that I could not help eyeing the corpse with a certain amount of awe and terrible expectation. | Теоретически я был во многом с ним согласен, но в то же время сохранял остатки примитивной веры своих предков. Вот почему я глядел на недвижное тело с некоторым трепетом и страхом. |
| Besides - I could not extract from my memory that hideous, inhuman shriek we heard on the night we tried our first experiment in the deserted farmhouse at Arkham. | К тому же, я не мог забыть тот жуткий, нечеловеческий вопль, прозвучавший в ту ночь, когда мы ставили наш первый эксперимент в заброшенном загородном доме в Аркхеме. |
