Теперь же у Ди была только донна Лючия, и по вторникам ею управлял бес. Ди повстречался с ним лишь однажды - этого хватило для того, чтобы, дождавшись ухода Настасьи Филипповны во флигель, по ночам с понедельника на вторник заколачивать ставни ольховыми досками и подпирать двери толстенным бревном. Ди подумывал замуровать и дымовую трубу, но донна Лючия, даже захваченная бесом, ни за что бы в нее не пролезла.
Ди не знал его имени. Оно и к лучшему, ибо известно: тот, кому бес сообщит свое имя, неизменно вступает с ним в некую мистическую, неуловимую связь и дальше живет, постоянно опаляемый смрадным дыханием преисподней. Ди не переставал удивляться: по традиции отчаянно боясь попасть в ад, нынешние люди, тем не менее, ухитрялись много лет уже существовать в его подобии: между утренними и вечерними авианалетами ЗАД, интервенциями и осадами со стороны США, указами Прокуратора - довольно часто противоречивыми или взаимоисключающими - и прочими политическими шалостями.
Запертый в гостевом флигеле бес целый день выл, не в силах выбраться, а к вечеру переставал стенать и, заслышав хлопок “Ягуаровой” дверцы, ввинчивался в уши Ди бархатистым и медленным голосом. За возможность освободиться вторничный бес донны Лючии предлагал всяческие блага, в том числе и прекращение бомбардировок, и снятие осады, и - надо же! - возвращение родителей. Через пару месяцев Ди догадался купить в церкви беруши.
Впрочем, ровно в полночь вторник неизменно сменялся средой, а бес - дизайнером Никки. Или дизайнершей: Ди так и не понял, какого пола это капризное существо. “Я андрогин!” - возмущенно заявило оно, когда побуждаемый любопытством Ди спустился к завтраку в первую среду пораньше, сразу после утреннего авианалета ЗАД. И тут же выдало получасовой монолог о чудовищном несовершенстве кухонных плазменных печей, одноразовой посуды, автоматических холодильников, автомобилей с откидным верхом и - кто бы мог подумать! - онлайновых библиотек.
Никки одевалось в многослойную облипку устрашающе кислотных расцветок. Поначалу Ди недоумевал: и где оно находит эдакие ткани? - пока, проезжая мимо Центральной Церкви, не зацепил взглядом витрину магазина государственных флагов и не припомнил, что несколько сред назад на Никки действительно красовались семь оттенков флуоресцентной радуги Соединенных Штатов Аравии. А вот это Ди уже не удивило: будучи главным местом шоппинга в стране, ЦЦ могла себе позволить торговать и главными цветами главных врагов.
