- А если нет?
- Все равно не могу.
- Как знаешь, сынок.
- Тогда, может быть, вы мне...
Отбой.
“You bastard,” Jim said, and put the phone in the cradle. It rang under his hand and he jerked away from it as if it had suddenly burned him. He looked at it, breathing heavily. It rang three times, four. He picked it up. Listened. Closed his eyes.
- Ах ты, сукин сын. - Джим положил трубку на рычаг, тут же раздался звонок, и он отдернул руку, точно обжегся. Он таращился на телефонный аппарат, тяжело дыша. Три звонка, четыре. Он снял трубку Послушал. Закрыл глаза.
A cop pulled him over on his way to the hospital, then went ahead of him, siren screaming. There was a young doctor with a toothbrush moustache in the emergency room. He looked at Jim with dark, emotionless eyes.
“Excuse me, I'm James Norman and—”
“I'm sorry, Mr Norman. She died at 9. 04p. m.”
По дороге в больницу его нагнала полицейская машина и умчалась вперед с воем сирены. В реанимационной сидел врач с щетинкой на верхней губе, похожей на зубную щетку. Врач посмотрел на Джима темными, ничего не выражающими глазами.
- Извините, я Джеймс Норман, я хотел бы... - Мне очень жаль, мистер Норман, но ваша жена умерла в четыре минуты десятого.
He was going to faint. The world went far away and swimmy, and there was a high buzzing in his ears. His eyes wandered without purpose, seeing green tiled walls, a wheeled stretcher glittering under the overhead fluorescents, a nurse with her cap on crooked. Time to freshen up, honey. An orderly was leaning against the wall outside Emergency Room No. 1. Wearing dirty whites with a few drops of drying blood splattered across the front. Cleaning his fingernails with a knife. The orderly looked up and grinned into Jim's eyes. The orderly was David Garcia.
Jim fainted.
Он был близок к обмороку. В ушах звенело, окружающие предметы казались далекими и расплывчатыми. Взгляд блуждал по сторонам, натыкаясь на выложенные зеленым кафелем стены, каталку освещенную флуоресцентными лампами, медсестру в смятом чепце. Пора его крахмалить, барышня. У выхода из реанимационной, привалясь к стене, стоял санитар в грязном халате, забрызганном спереди кровью. Санитар чистил ногти перочинным ножом. На секунду он прервал это занятие и поднял на Джима насмешливые глаза. Это был Дэвид Гарсиа. Джим потерял сознание.
Funeral. Like a dance in three acts. The house. The funeral parlour. The graveyard. Faces coming out of nowhere, whirling close, whirling off into the darkness again. Sally's mother, her eyes streaming tears behind a black veil. Her father, looking shocked and old. Simmons. Others. They introduced themselves and shook his hand.
