Они принесли с собой пирожки, сладости и бутылочки тыквенного сока; собрались вокруг постели Гарри и только собрались устроить грандиозный пир, как подоспела мадам Помфри, крича:
— Мальчику нужен покой, ему тридцать три кости растить! Марш отсюда! МАРШ!
Гарри остался в одиночестве, и уже ничто не отвлекало его от пульсирующей боли в неподвижной руке.
* * *
Несколькими часами позже, Гарри вдруг проснулся в кромешной темноте и издал сдавленный крик: руку словно усеяли крупными занозами. Сперва Гарри показалось, что это его и разбудило. И тут, с дрожью ужаса, он осознал, что кто-то вытирал ему губкой лоб.
— Перестань! — выпалил он, а потом, — Добби!
Вытаращенные, размером с теннисные мячи, глаза уставились на Гарри из черноты. По длинному, заострённому носу бежала одинокая слеза.
— Гарри Поттер вернулся в школу, — горестно прошептал он. — А Добби столько раз предупреждал Гарри Поттера. Ах, сэр, почему вы не послушали Добби? Почему Гарри Поттер не уехал домой, когда пропустил поезд?
Гарри приподнялся на локтях и оттолкнул губку.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он. — И откуда знаешь, что я не попал на поезд?
У Добби задрожали губы, и Гарри охватило внезапная подозрение.
— Так это был ты! — медленно проговорил он. — Ты перекрыл барьер, чтобы мы не прошли на платформу!
— Да, сэр, правда, — признал Добби, энергично кивая; уши его заколыхались. — Добби спрятался и наблюдал за Гарри Поттером, и запечатал проход, и потом Добби пришлось прижечь себе руки утюгом, — он продемонстрировал Гарри все десять длинных забинтованных пальцев, — но Добби было всё равно, сэр, ведь он решил, что Гарри Поттер в безопасности, но Добби и во сне не могло присниться, что Гарри Поттер доберётся до школы другим способом!
Он раскачивался вперёд и назад, тряся уродливой головой.
— Добби был так потрясён, когда услышал, что Гарри Поттер снова в Хогвартсе, он даже сжёг ужин хозяина! Такой порки Добби ещё не получал, сэр…
Гарри опять плюхнулся на подушки.
— Из-за тебя нас с Роном чуть не исключили, — свирепо сказал он. — Лучше исчезни, пока у меня не выросли кости, а то я тебя, чего доброго, придушу.
Добби слабо улыбнулся.
— Добби привык к угрозам, сэр. Хозяева обещают прибить Добби по пять раз на дню.
Он высморкался в уголок замызганной наволочки, в которую был одет, и вид его был так жалок, что Гарри невольно перестал сердиться.
— Зачем ты носишь это, Добби? — с любопытством спросил он.
— Это, сэр? — повторил Добби, дёрнув за наволочку. — Это знак рабства, сэр. Добби может освободиться, только если хозяева подарят ему одежду, сэр. А семья Добби остерегается давать ему в руки даже носок, сэр, ведь тогда он сможет навсегда покинуть их дом.
