— Сания, это ты? — приветливо окликнул женский голос.
Сания оглянулась. Молодая женщина в соломенной шляпе вышла навстречу.
— Фардана? Ты одна?
— Ах, если бы одна… — сказала Фардана полушутя, полусерьезно. — Разве Фуат пустит меня одну?
Она ласково прижалась к Сании, сдержанно поклонилась Сулейману, потрепала по щечке Хасана. И огляделась вокруг.
— А где твой Камиль?
— Во-он где!
— На середине Камы?!
И то, что Фардана так искренне удивилась этому, понравилось Хасану. Он тут же поспешил рассказать ей о том, с кем и как долго плавает его отец.
— Маменьки! — воскликнула Фардана, округлив глаза. — Что люди делают!
Как раз в эту минуту она заметила мужа и начала отчитывать:
— А ты?1 Сам не купаешься и мне не даешь! Бродим тут, будто старички…
Фуат, словно не слыша болтовни жены, поздоровался с Санией и с Сулейманом.
— Наверно, и Сулейман-абый искупался, — продолжала пилить мужа Фардана, — и Хафиза-апа, наверно, искупалась. Так ведь, Сулейман-абый?
Сулейман в тон ей сказал:
— Да уж, если вышли на Каму, как не искупаться!
— А мы, как дураки…
— Что ты, Фардана, — вмешалась Сания, — все Фуата ругаешь? Хочешь купаться — иди и выкупайся, Разве ты обязана у Фуата спрашивать разрешения?
Фуат виновато оправдывался:
— У нее же малярия.
— Вот видите! Близко к воде не подпускает, Десять лет назад болела малярией.
— Малярия может повториться и через двадцать лет, — сказал Фуат строго.
— Он тоже болел перед этим… вот и боится снова заболеть. Видите, как оделся в такую жару!
Действительно, Фуат был одет слишком тепло для столь жаркого дня. Но насмешки Фарданы нисколько его не сердили, — казалось, он даже не слышал ее.
— По-моему, — сказал он, — Камиль ведет себя не очень разумно.
— Вот и я не очень-то одобряю, — поддержал его Сулейман. — Нельзя так рисковать.
— Верно. Ведь Камиль не мальчишка. Это к лицу молодым да бездетным. Пусть себе хвастают в глупые годы. А ведь Камиль… Это даже безответственно с его стороны.
Сания, хоть и не показывала виду, все же не могла остаться спокойной, узнав, что Камиль решил переплыть Каму туда и обратно без передышки. Зачем так рисковать? И немножко обидно, что он не сказал ей об этом. Впрочем, она знала Камиля — он отличный пловец, ничего с ним не может случиться.
Но неожиданное появление Фуата и его нравоучения разбередили скрытую тревогу Сании. С трудом подавила она раздражение.
— А вы, Фуат, не беспокойтесь за Камиля, — спокойно сказала она. — По-моему, вам достаточно и своих хлопот.
