Элинка, что пригрелась у меня на плече, вздрагивает, - ну вот дочаевничала я, - подругу разбудила. Мы с Элькой сидим вместе со всеми на полу, правда, на толстом куске брезента, и бушлатов нам ребята натащили кучу. Элинку любят и берегут, как умеют.
--Глотни, Эль! - протягиваю ей полупустую кружку.
Элинка жадно пьет и тихо вздыхает, возвращая мне кружку:
--Есть хочется...
--Подожди, я сейчас! - поднимаюсь, слегка затекшая спина отдается болью.
Внимательно глядя под ноги, скольжу между телами, к небольшой походной печке, на ней постоянно кипит котел.
--Мне бы поесть? - бросаю сгорбленному старичку, что сидит рядом на маленькой скамеечке, среди потрошенных картонных коробок с рационами.
--Сейчас дочка, - старичок встает и я с оторопью узнаю Брэнд-а-Мора, мажордома Блюмов.
Некогда роскошные бакенбарды свалялись и растворились в жидкой бороденке, глаза потускнели и слезились, лишь осанка и достоинство остались со стариком. Невольно любуюсь его грацией. А он орудуя какими-то непонятными щипами он достает из кипятка плоский судок из фольги и прищурив один глаз читает:
--Рис-сот-то. Пойдет? - это уже мне.
--Слишком остро, - извиняюсь я, - Элинке не надо бы...
--Сейчас, - величаво кивает старик.
--Держи, - отдает он разогретые консервы подошедшему вслед за мной бойцу.
--Картошка с беконом? - зачитывает он очередную надпись на судке из пайка.
Я киваю и несу горячую коробочку к Элинке. Пальцы прижигает даже сквозь перчатки. Поэтому плюхаюсь рядом с подругой, испытываю облегчение. Элинка протягивает мне мою ложку (совсем забыла, что сунула наши ложки ей в карман), я аккуратно черенком прорезаю фольгу сверху, аппетитный запах, вкуснющая картошка с крупными кусочками мяса... Лига хорошо кормит своих солдат.
--Поели можно и поспать, - утомленно вздыхает Элинка и вновь приваливается к моему боку.
Сколько мы не пытались убедить Элинку, что в ее положении, ей нужен покой и удобство, так и не вышло, хорошо еще ночами Блюм уводит ее к себе - походная койка лучше, чем жесткий пол.
Сердце что-то побаливать начинает, жмет вся эта атмосфера тревожности и безысходности. Надеяться нам остается разве что на чудо. Но чудес не бывает... Когда Лига подтянет артиллерию, мы умрем. А может это случится раньше... Улучшится погода, прекратится снег с дождем и... Наверное, мы успеем услышать рев штурмовиков Лиги... Конечно тех "штурмовиков", что с крыльями, а не тех вооруженных до зубов головорезов, слухи о чьих похождениях доходят иногда до нас...
