Фон Рехов. Называйте меня Красный Кедр. (Целует ей руку.)
Ксана. До свидания, Красный Кедр! (Убегает в слезах.)
Фон Рехов смотрит ей вслед. Затем садится за стол, начинает вынимать бумаги, просматривает и рвет их. Достает из ящика походную фляжку и жадно пьет коньяк. Продолжает рвать бумаги. Стук в дверь.
Фон Рехов. Войдите. Появляется Марина с книгами. Она игриво к нему приближается.
(Всрикивает с ужасом.) Что это? Что вам нужно?
Марина. Это книги.
Фон Рехов (с ужасом). Книги? Какие книги? Ах, от Ершова? (Берет книги и кладет их на стол. Смотрит на нее.)
Долгая немая сцена.
Посидите со мной, красавица. (Берет ее за руку.)
ЗАНАВЕС ОПУСКАЕТСЯ
Та же обстановка, что и в третьей картине: эстрада зала. Действие происходит тотчас вслед за действием предшествующей картины. На сцене Иван Александрович и Ершов. Они много выпили.
Ершов. Весь городишко пьян. Как только узнали, что война кончилась, все бросились пить.
Иван Александрович. Положительно немцы были непопулярны.
Ершов. Теперь будет еще хуже: большевики придут.
Иван Александрович. Типун вам на язык... Что, Антоновы ясно сказали, что придут сюда?
Ершов (уточняя). Может, ваша Ксана и не придет... Пойду на станцию за газетами.
Иван Александрович. Купите газеты и для меня. Долго мы этого дня ждали! Кончилась четырехлетняя бойня.
Ершов. Ничего, скоро будет другая — восьмилетняя. (Уходит.)
Иван Александрович (подходит к пианино и перелистывает ноты. Бормочет). «Ночи безумные...», «Не говори, что молодость сгубила...» Ну и сгубила, и черт с тобой!
Входит Ксана, увидев его, нерешительно останавливается у пианино. Молчание.
Здравствуйте.
Ксана. Здравствуйте. (Молчание.)
Иван Александрович. Император Вильгельм уехал в Голландию.
Ксана. Да, я слышала.
Молчание.
Иван Александрович. Кронпринц тоже уехал в Голландию.
Ксана. Да, и кронпринц тоже уехал.
Молчание.
Иван Александрович. Может, поговорим, а?
Ксана. Я не знаю. Если хотите... Вы на меня сердитесь?
Иван Александрович. Разумеется, сержусь. Не без некоторого основания. Извините меня, все это похоже на анекдот. Мы с вами познакомились в Пскове... Кажется, через неделю, здесь, вы мне объяснились в любви.
Ксана (вспыхивая). Однако!
Иван Александрович. Ну, все равно: скажем, мы с вами объяснились в любви друг другу. В тот же день на горизонте появляется этот роковой немец в черном плаще, а через неделю я узнаю, что вы без памяти влюблены в него. Согласитесь, я имею право быть несколько недовольным.
