«Не плачьте о нас...» | страница 21
И Юрина осторожность спасла ребятам жизнь. Когда Качерьянц пришел на чердак и взглянул на «коробки», он ахнул:
— Противотанковые мины?!
Витька Дурнев побледнел.
— Вот так-то, Шагораш, торопыга! — сказал ему Бондаревский. «Шагорашем» друзья прозвали его не зря. Витька смерть как не любил долго раздумывать. Всегдашней его присказкой была военная команда: «Шагом арш», «Шагораш!», и никаких гвоздей!
— А ты знаешь, как управляться с этими штуками? — спросил Качерьянца Колотилин.
— В военном кружке проходили. И мины, и оружие, и радиодело. А что вы, собственно, задумали?
— Взорвем душегубки! — И Бондаревский рассказал, что известны время и обратный маршрут «газвагенов».
Сделав свое страшное дело, машины возвращались обычно в сумерках, после комендантского часа. Это облегчало задачу. Во всяком случае, лишних глаз не будет, хотя в любой миг можно нарваться на автоматную очередь патруля. Но, как говорят, волков бояться, в лес не ходить.
О предстоящей операции Юра предупредил мать.
— Я пойду тоже, — сказала она.
Дозорные посты они распределили заранее. Место для взрыва выбрали поглуше, поближе к переулкам, где на худой конец можно будет укрыться. Закладывать мины было поручено двум Юрам — Качерьянцу и Бондаревскому. На случай опасности оба они были вооружены пистолетами. И еще у Качерьянца в кармане лежала немецкая граната с длинной деревянной ручкой.
В назначенное время все разошлись по своим местам. Наступал комендантский час, и всюду было безлюдно. Даже собаки, которых не успели еще пристрелить фашисты, не подавали голоса, словно знали, чем это им грозит.
Улица Власова была тут немощеной, и это облегчало дело. Работая саперной лопатой, Бондаревский выкопал три ямки — две в полутора метрах друг от друга и одну позади.
— Они обычно едут впритык, — объяснил он Качерьянцу. — Затормозить не успеют.
— Ну, кажется, порядок, — сказал наконец Качерьянц, уложив мины и присыпав их землей. — А теперь давай бог ноги…
Ребятам до смерти хотелось своими глазами увидеть, как взлетят на воздух ненавистные машины, но Нина Елистратовна твердо сказала:
— Это ненужный риск. Будет облава. Все переночуете у нас…
Сидя у Бондаревских, ребята напряженно вслушивались в вязкую тишину. Но слышно было только, как скрипит под окном старая акация.
И вдруг эту могильную немоту раскололи приглушенные расстоянием взрывы. Потом под окнами послышались треск мотоциклов и возбужденная немецкая речь.
А город молчал, словно все дома вымерли.
