Если в обители жить бодро, то непременно откроется борьба,
требующая геройства, мужества и рассудительности. А если, начав эту борьбу,
бросив вызов врагу, затем расслабиться, то поражение будет тяжкое! С другой
стороны, если жить пассивно, то тем более повредишься крайне, так как самой
жизнью в монастыре и даже теми трудами, которые будут совершаться, хоть и вяло,
бесы будут раздражаться. Все доброе и благочестивое, что человек станет
исполнять в монастыре, будет вызывать в ответ злобу и скрежет зубов этих лютых
ненавистников всего доброго, которые негодуют и направляют свое жало на всех
живущих в обители и участвующих в славословии Бога. И они будут мстить и мстят
в первую очередь – незащищенным.
Братия в обители составляют (должны составлять) как бы
перекликающуюся стражу, стоящую на ночном дозоре: своими трудами,
бодрствованием они должны подкреплять друг друга и ограждать обитель от
нападения вражьего. Враг же всегда ищет дремлющего стража и, пользуясь его
нерадением, рядом с ним делает пролом в ограде, отсюда начинает свои козни,
пытаясь разорить братство. На слабого брата всегда нацелен коварный расчет
врага, самое удобное для него – через поддающегося влиянию человека, используя
его уже как свое орудие, начать смуту и разорение обители. А ведь
душевнобольной человек – самый незащищенный против таких ухищрений злобного
духа, через него как раз удобнее всего «разыграть спектакль» в среде братий
так, чтобы всех вывести из мирного настроения и переполошить весь мирный строй
жизни. Это удобнейший «инструмент» в руках демона для игры «на нервах» всей
братии: легко удается таким орудием всех привести в беспорядочное настроение и
вызвать ропот против самой жизни в монастыре. Для больных людей полезна не жизнь
в обители, а молитва духовно сильных людей, старцев, стяжавших немалое
дерзновение пред Богом. Если таких молитвенников в обители нет, то пребывание
там больного – одно искушение для братии, для него же самого – новые
бесполезные страдания.
Многие обманываются внешней обстановкой монастыря – тишиной,
природой, размеренным ритмом жизни. Но они не видят той грозной, напряженной,
«наэлектризованной», духовной атмосферы, которая все здесь собой пронизывает.
Не слышат того рыка и скрежета зубов демонов, снующих тут и там, не замечают
той воинствующей озлобленности против всех монастырских, которой злые духи
дышат день и ночь и жаждут излить ее при мало-мальски удобном случае. И все это
имеет место даже в отношении слабого и вялого монашеского общежития, и даже против
таких монахов враг лютует; и тем более таковым нельзя включать еще более слабое
звено в цепь своего братства.
