Изобразим для уточнения этого вопроса такой пример:
представим, что какой-либо человек имеет неотложное прошение к самому царю или
какому-либо знатному лицу. Сам он не имеет возможности удостоиться встречи, но
после долгих стараний, наконец, попадает в приемную этого большого начальника.
Ожидая в приемной, всех находящихся там лиц он встречает с благоговением и
страхом как ближайших к царю слуг, боясь, чтобы небрежное отношение к ним не
было воспринято как неблагоговение перед самим их владыкою. Наконец, к нему
подходит приближенный того правителя, и человек этот обращается к нему со
слезной просьбой доложить царю о его прошении и затруднении, испросить
благоволение царя. Затем он с нетерпением ждет, каково же будет слово
правителя, какова будет воля его. Так и в нашем случае: каждый человек есть раб
Божий, близко знаемый Им. Всякое недружелюбное или неблагоговейное отношение к
этим рабам Божиим будет воспринято Господом как неблагоговение к Нему Самому,
как пренебрежение Его любовью и милостью. Старец же, о котором у нас речь, это
не только «образ», это не просто ближайшее напоминание послушнику о близости к
нему Самого Христа, но это и ходатай, человек, могущий обратиться от лица его
ко Христу, испросить ему милость, донести до ученика веления Божии. Но
«надлежит тебе прежде самому просветиться истинным светом,- обращается к
духовному наставнику святой Симеон Новый Богослов,- а после того вводить и
других в сей свет; надлежит тебе прежде самому получить христианскую свободу, а
потом берись руководить к ней и других; ибо совершенно бессмыслен и буй есть
тот, кто, будучи сам рабом, берется освобождать сорабов своих, восхищая власть
господина своего»[5]. «…Тот, кто сам еще не родился, или родился, но еще дитя
есть, т «о» е «сть» не достиг еще совершенства, тому… как возможно быть отцом
других? «…» И тому, кто не соделался сыном Света, с чувством и сознанием того,
с опытным удостоверением и духовным созерцанием, тому как возможно знать и
видеть Отца светов? И как возможно ему руководить других к Свету, или научить
их, что есть Свет, который пришел в мир, чтоб просвещать сидящих во тьме? Сам
он слеп и не видит, как же может он показать путь другим? Кто не видит света,
тот всеконечно ходит во тьме, спотыкается непрестанно и имеет нужду в
путеводителе: как же путеводить ему других? И если станет он путеводить их, то
наверное будет для них виновником пагубы. Ибо Господь говорит: слепец слепца
аще водит, оба в яму впадут (Мф. 15, 14)»[6]. Подобно этому, если какой
человек, принимая на себя вид доверенного царю лица, на самом же деле не имея дерзновения
предстать царю, обещался бы кому-либо ради суетной славы, что может
исходатайствовать тому у царя милость или разрешение какого-либо трудного и
важного для него дела, но, присвоив себе плату и честь за такое ходатайство, на
самом деле вовсе и не мог, и не дерзал явиться пред лице царя, но делал только
вид, что побывал у него; если бы при этом он еще и сообщил, что царь-де повелел
тебе делать то и то и обещает тебе за это то и другое, хотя на самом деле
ничего этого сказано царем не было,- вполне возможно, что и такой дерзновенный
«ходатай», и послушавшийся его - оба ощутят на себе серьезные последствия и
великий вред за ложь перед царем.
