- А кто были эти его дружки? Ее типично итальянский жест был достаточно красноречив.
- Какая разница... Если кто-нибудь всплывал в газете в связи с каким-нибудь преступлением, то это был его дружок, вот так.
- Но когда он умер, у него не было денег.
- У него их никогда не было. Но по счету Рене расплачивался. Может, через месяц, но потом все равно все отдавал.
- Значит, вам повезло.
- А что будет делать полиция, Джо? Теперь настал мой черед пожать плечами.
- Дело рассматривается, и рано или поздно что-нибудь обязательно обнаружится.
Ее умные глаза внимательно уставились на меня.
- И ты им в этом поможешь, да? Я отложил вилку.
- Мэри, я уже лейтенант и не имею ничего общего с такими делами. Неужели ты думаешь, что я буду бегать по всему городу, как мальчик на побегушках?
- Значит...
- Я здесь ни при чем. По мне, пусть они хоть все друг друга перестреляют, если это им доставляет удовольствие. Я уже уговариваю эту малютку уехать из этого района.
- Для малютки она слишком большая, - заметила Мэри, а Марта кольнула меня вилкой под столом. - А серьезно, Джо, ты будешь что-нибудь делать в связи с делом Рене? , - Зачем?
- Ты же служишь в полиции, а мы платим налоги... Тони опять что-то буркнул за стойкой, и Мэри кинула на него сердитый взгляд.
- Полиция уже здесь была и задала всем вопросы, не так ли?
- Да, конечно, они здесь уже были и расспрашивали народ. Но что они тут знают? А ты, Джо, ты из этого района, и ты всех тут знаешь. И Рене ты знал...
Мэри постучала пальцами по столу и задумчиво скривила рот. Затем неожиданно подняла руку.
- Погоди, я кое-что вспомнила.
Она ловко выбралась из кресла и довольно бодро поковыляла по ресторану. Обменявшись с Тони парой фраз по-итальянски, произнесенных с обеих сторон довольно резко, она заставила Тони забраться под кассу и вытащить на свет Божий кипу бумаг. Вернувшись к нам, Мэри положила бумаги на стол.
Мы с Мартой переглянулись, а Мэри сказала:
- Он оставил это здесь.
Среди бумаг был цветной проспект с новыми моделями "кадиллака", другой проспект рекламировал непревзойденные качества "крейслера", а третий был раскрыт на модели роскошного "империала".
Мэри смотрела на меня, вопросительно подняв брови.
- Он вечно носился с какими-то идеями, - произнес я.
Мэри кивнула.
- Как раз в тот день, когда он оставил эти проспекты, он и расплатился с нами по счету.
- Сколько?
- Больше трехсот пятидесяти долларов.
- Большой кредит вы ему позволяли.
