В детали тех распрей в рамках статьи вдаваться трудно. Но стоит сказать, что на этот раз китайцы-оппоненты владыки Виктора, и особенно уже упоминавшийся отец Сергий, рассчитывали на поддержку и из Москвы. Следует отметить, что в тот период советские спецслужбы активно «работали» с религиозными деятелями в самом СССР и вне его: некоторых из них привечали и даже подкупали, а непокорных преследовали, вплоть до убийств, совершавшихся тайно. Серьезные конфликты возникали среди православных в Китае, которые провоцировались японскими спецслужбами. При любом удобном случае с помощью своей агентуры те вносили разлад в православные общины для достижения собственных грязных целей.
Тем не менее владыка Виктор смог быстро завоевать большой авторитет среди православной паствы разных национальностей и в целом не допустить в то время серьезного раскола. Во многом его стараниями в 1935 году широко и торжественно было отмечено 250–летие Православия в Китае. Выступая в Успенском соборе в Пекине, он произнес слова благодарности в адрес своих предшественников: «Трудами многих поколений строилась миссия, молитвами святых подвижников освящено ее прошлое… много знаменитых ученых, много выдающихся политиков воспитала она в тиши своих стен; свидетельницей великих событий в истории Китая была она, и не только свидетельницей».
При начальнике 20–й миссии, несмотря на скудный бюджет, удалось построить десятки новых церквей и молитвенных домов, женский монастырь и храм при нем, открыть школы и другие заведения миссии в разных регионах громадной страны. Владыка Виктор, знавший китайский язык, смог также возобновить (хотя и в ограниченных масштабах) миссионерскую деятельность среди китайского населения.
Во время Великой Отечественной войны архиепископ Виктор, как истинный русский патриот, молился за победу русского народа. Этим он вызвал неприязненное отношение к себе со стороны японских оккупационных властей. Еще до капитуляции гитлеровской Германии владыка принял решение о признании юрисдикции Московского Патриархата и известил об этом Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия (Симанского).
Когда летом 1945 года Советская армия вступила на территорию Маньчжурии, то там только в Харбине действовало почти тридцать православных храмов и часовен, две церковные больницы, четыре детских приюта, а также три мужских и один женский монастырь. Священнослужителей готовили духовная семинария и богословский факультет местного университета. Но вскоре представители атеистической советской власти все это, с их точки зрения, «безобразие» стали решительно прекращать.
