– Мам! – Аделаида вместо того, чтоб умиляться, как последняя дура, не понимала. – Мам, а во дворе все женщины детям дают пустышку, чтоб они засыпали! Чего мне её не давали, чтоб я тебя столько не мучила?
– Да! Ещё этого не хватало, чтоб ты резину сосала! И не брала ты её! Пару раз я попробовала, а ты тьфу! И летела эта пустышка на пол. Вот купаюсь я, да, а тебе вдруг приспичило! Вот приспичило! Орёшь, как ненормальная. Ия… – мамин голос то срывался, то становился таким несчастным, таким жалостливым, что хотелось заплакать, – и я мыльная-мыльная выхожу из ванны, бегу к тебе, только чтоб тебе угодить! Ещё у тебя была привычка просыпаться в шесть часов утра и плакать, – продолжала вспоминать мама, – папа каждый день тебя тихонько, чтоб я не проснулась, одевал и возил погулять в парк. Особенно хорошо было зимой, – ёжилась от удовольствия мама, – он довозил тебя до озера, а ещё темно, снег лежит везде. Ты пьянела от свежего воздуха и снова засыпала… и спала… и спала… интересно… – мама словно рисовала себе умилительную картину, как её муж с детской коляской один во всём парке бредёт к заснеженному озеру, где чистый воздух, а там темно… интересно… Потом он вывозит коляску на середину озера: – …и ты спала там себе на льду ещё часа два… Не в затхлом помещении, а на свежем зимнем воздухе! Кислородом дышала! Я ведь не стала, как другие, сидеть дома, когда родила, а через три месяца уже вышла на работу.
– Мам, – Аделаида задавала вопросы один тупее и наглее другого, – а зачем ты стала работать? Тебя бы выгнали с работы за пропуски?
– Не выгнали бы, ну… Какое тебе дело, я не знаю?! Я к тому говорю, что всю жизнь свою на тебя с Сёмочкой положила и всю жизнь работала! Нашла тебе няньку и опять поплелась на работу!
– Мам! – Аделаида не унималась. – Что папа всё это время делал посередине замёрзшего озера? Там ведь стульчиков нет!
– Ну-у-у, стоял, наверное. Откуда я знаю, что он там делал?! Я что, подсматривала за ним?! Твой сон охранял! Чтоб спалось тебе спокойно на свежем воздухе! Для тебя же человек старался! Чтоб ты с утра свежим воздухом подышала! Чтоб ты здоровая росла… Любили тебя, всё для тебя делали…
– Да-а-а! – папа не мог сдерживаться от распирающих его чувств. – Мама знаэш как за табой сматрэла?! Так ни адна женщина в мире нэ сматрэла! Она никагда твои падгузники и пелионки не сабирала. Толко ты паписаиш – раз-раз, настирала, патом виварку бросила, пакипятила, павесила! Патом другую пелёнку: паписала – пастирала – пакипятила – павесила! Вот как дэлала!
