Правда, трансцендентальный идеализм может возразить, что во всех подобных случаях соозначаемый предмет есть содержание моего сознания или может быть таким содержанием; реальность же неоднородна этому содержанию, и потому последнее не может быть замещающим ее знаком (стр. 49). Но, по мнению Гартмана, это возражение основано на совершенно произвольном предположении, будто между замещающим знаком и тем, что он замещает, должна непременно существовать однородность. Конечно, если реальность, буде она существует, совершенно разнородна содержанию сознания, то первая может быть и определена лишь совершенно отрицательными признаками. Но ведь категория внесознательного существования и имеет такое часто отрицательное значение, указывая на нечто вне сознания (das Ex-sistirende в отличие от das In-sistirende – стр. 51). «Поэтому во всяком смысле неправильно, будто полная разнородность вещи в себе (реальности) должна иметь последствием и немыслимость ее при опосредовании ее помощью некоторого представителя в сознании» (стр. 51).
Гартман соглашается, впрочем, что полная разнородность между реальностью и мыслью уничтожает всякую ценность гипотезы существования реальности, лишая последнюю всяких определений, в том числе и определения причинности, и делая гипотезу реализма праздною игрою ума. Но утверждая такую разнородность, трансцендентальный идеализм превышает свои законные границы: «Так как из непосредственного опыта мы ничего не можем знать об однородности вещи в себе (реальности) и содержания сознания, то мы обязаны, прежде всего, сомневаться в этой однородности и допускать возможность полной разнородности; но мы не имеем права от сомнения в однородности переходить к отрицательному догмату разнородности, так как тем самым мы приписали бы себе непосредственное знание вещи в себе (реальности), которое мы только что должны были отрицать. Ближайшим образом мы совсем не знаем, существует или не существует вещь в себе (реальность), и в случае, если она существует, мы также не знаем, имеет ли и какие именно общие с содержанием нашего сознания свойства. Как первое незнание не может препятствовать нам сделать попытку – с допущением возможности заблуждения – установить для возможной вещи в себе (реальности) некоторого заместителя в сознании, так и второе незнание не может препятствовать нам сделать попытку – с допущением возможности заблуждения – применить формы содержания нашего сознания к вещи в себе (реальности), дабы испытать, что при этом воспоследует для теоретической ориентировки в мире и для практического к нему отношения» (стр. 52).
