— Да.
— Мы полностью реорганизуемся и теперь все пойдет через него. Кроме прочего, он будет заниматься и специальным снаряжением. Его номер телефона остается прежним.
— О'кей! И большое спасибо.
Я повесил трубку.
Итак, мы напали на след. Иностранец в чужой стране решил посмотреть фильм на родном языке. Он нарушил основные законы своей профессии, но тоска по родине оказалась сильнее этого.
Диллинджер совершил в свое время точно такую же ошибку и поплатился за это.
Я позвонил Туми в отель и сказал, что собираюсь организовать засаду в кинотеатре и попросил его ждать в отеле моих распоряжений в случае, если понадобится помощь. Ему явно не понравилось, что я отправляюсь на задание один, такова уж была моя привычка. Я попросил Туми посидеть в моей комнате на тот случай, если позвонит Уотфорд или еще кто-нибудь. Я пообещал ему время от времени и самому звонить, чтобы узнать о новостях.
Программа в кинотеатре «Гренобль» начиналась в половине восьмого, а касса открывалась в семь, так что в моем распоряжении оставалось еще более получаса. Я решил, когда сеанс начнется, пересесть в последний ряд. Если Чарис придет, то он так же, как и я, не станет рисковать и идти по проходу. Так что все будет зависеть от того, кто первый увидит своего противника.
На случай, если Чарис пошлет вперед себя сообщника, я уселся в такси и направился в Гринич-Вилледж. У дома Гретхен я попросил шофера немного подождать, а сам поднялся на третий этаж и позвонил в квартиру Ларк.
Мне никто не ответил, но за дверью едва слышно играло радио. Я нажал на ручку, и дверь бесшумно распахнулась. Просунув голову в прихожую, я на всякий случай позвал Гретхен. Она могла оказаться в ванной. Но никто мне не ответил.
Тогда я осторожно вошел в квартиру.
Гостиная была освещена только одной лампой, и рядом с баром приглушенно играло радио.
Очевидно, Гретхен отправилась в магазин за покупками. Но мне не хотелось ее ждать.
Я подошел и приподнял покрывало с портрета Селвика. Гретхен определенно работала над ним и довольно продуктивно. Нужно будет сказать ей, чтобы она не слишком большое внимание уделяла реализму. На портрете Селвика четко вырисовывалось стремительное прогрессирование его болезни. Все же портрет предназначался в подарок жене Селвика. Я осторожно опустил покрывало и, не оглядываясь, покинул квартиру.
Такси все так же ждало меня внизу.
Касса кинотеатра была уже открыта, и я с трудом сумел протиснуться в маленькое окошечко, чтобы получить билет и сдачу с двух долларов. Я отыскал в темном зале местечко, с которого мне был хорошо виден вход, и уселся, достав свой «кольт», и, сняв его с предохранителя, сунул его под полу плаща.
