Однажды Александр неожиданно спросил Мари-Луизу:
— Мама, ты умеешь танцевать?
— Когда-то танцевала, — ответила она.
— Тогда научи меня танцам. Это необходимо!
Потрясённая мать поняла, что сын уже не ребёнок.
Она пыталась преподать Александру несколько уроков танца, но ей мешали разница в росте и родственная близость.
— Пусть тебя учит танцевать аббат Грегуар! — воскликнула она.
Александр завёл об этом разговор с аббатом, но аббат так отчитал мальчика, что у того запылали уши. После чего Дюма обратился к товарищам, чтобы выяснить, не желают ли они тоже научиться танцевать.
Аббат Грегуар твёрдо встретил сию опасность и объявил:
— В этой школе танцев не будет! Сюда никогда не войдёт ни одна девочка!
Но всех учеников охватила танцевальная лихорадка. Наверное, из-за беспрерывных войн мальчики желали как можно быстрее узнать жизнь перед ранней смертью, которая им всем угрожала. Они сказали аббату Грегуару, что будут учиться танцам друг с другом, без девочек.
— Содом и Гоморра! — вскричал священник. — В этом учреждении мальчики не будут танцевать друг с другом.
В конце концов стороны пошли на взаимные уступки: мальчики будут танцевать, держа в руках стулья, а учителем станет капрал пехоты Брезет.
Служивший в армии Наполеона, где все были одержимы танцами, капрал сумел показать ученикам самые современные и сложные танцы: шассе-круазе, антраша, модный тогда флик-фляк, а сверх того вальс и польку, которые наполеоновские солдаты привезли из-за границы в качестве доли своей военной добычи.
На первом в его жизни настоящем балу Дюма удостоился похвалы своей партнёрши. По сему случаю он взял напрокат костюм и башмаки, но, заметив в последнюю минуту, что из особ мужского пола лишь у него нет перчаток, Дюма подошёл к какому-то франту, натягивавшему перчатку, и попросил:
— Если вы не танцуете, одолжите мне, пожалуйста, ваши перчатки. Всего на один танец.
— Непременно, — ответил тот.
И, сняв только что надетую перчатку, подал пару Александру.
— Благодарю вас, — сказал Дюма и собрался было снова подойти к партнёрше, как заметил, что франт достал из кармана другую пару перчаток.
— Я всегда ношу с собой одну-две лишних пары, — пояснил молодой человек.
Так Дюма свёл знакомство с Адольфом де Лёвеном, сыном графа Риббинга. Граф Риббинг, шведский дворянин, вступил в армию Вашингтона и сражался за независимость Соединённых Штатов Америки. Проникнувшись идеями американской революции, он по возвращении в Швецию примкнул к заговору против короля Густава III
