Мощное «ура» потрясло стены землянки. Разом потухли коптилки, и это вызвало оглушительный взрыв смеха. Летчики повскакали со своих мест и бросились обнимать Кожедуба.
— По поводу Киева... — многозначительно начал Кожедуб, с трудом освобождаясь от богатырских объятий.
— Да по поводу грамоты... — протянул Мухин.
— По поводу праздника Октября... — сказал полковник, подмигивая летчикам.
— Не грех бы и выпить! — закончили все хором.
— Но только в меру, — все-таки добавил замполит.
...Праздники прошли, и Кожедуб снова на передовой. Быстро идут вперед и гонят врага войска Первого и Второго Украинских фронтов. А летчики сидят без дела. Снег валит крупными хлопьями, плотный туман обволакивает землю, пурга свирепствует — ничего не видно, хоть глаз выколи.
Раньше приходилось завязывать бой на высоте пятисот-шестисот метров, и даже это было нелегко. А теперь облака стелются над землей в каких-нибудь ста-полутораста метрах.
Но нельзя же все-таки сидеть без дела.
И Кожедуб решает вести бой на бреющем полете, то есть почти у самой земли.
Бой на бреющем полете — тут нужно большое искусство и большое мужество. На такой высоте трудно пилотировать самолет, распределять внимание в воздухе тоже трудно: нужно ориентироваться, вести бой и все время следить, как бы не врезаться в землю.
Но как только фашистские самолеты появлялись из-под кромки облаков, Кожедуб и его товарищи внезапно показывались снизу и наносили по ним стремительный удар.
Командир полка Ольховский, разбирая полеты, оказал Кожедубу:
— Совершенствуйте все способы ведения боя на бреющем полете. Этот бой дает хорошие результаты.
4 февраля 1944 года Кожедуб узнал, что ему присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
Герой Советского Союза! Как любимые, овеянные ореолом недосягаемости летчики, спасавшие челюскинцев. Как Чкалов, Байдуков и Беляков. Как Гастелло и Талалихин. Как Покрышкин.
Неужели это правда? Ему, двадцатитрехлетнему парню, Ивану Кожедубу из Ображеевки, присвоена награда, о которой он мечтал, когда был еще совсем мальчишкой! Золотая Звезда Героя!
Ребята из эскадрильи ликуют, словно сами получили по Звезде. Старый командир эскадрильи Семенов говорит:
— А помнишь, Ваня, как я отчитал тебя за первый сбитый самолет?
На другой день Кожедуба срочно вызвали на командный пункт. Приказ — вылететь с шестеркой самолетов на прикрытие переправ через Южный Буг.
Прилетели в район переправы и принялись медленно кружить над верхушками деревьев. Немцев нет.
